Восхождение миротворца - [3]

— А тебе, учитель, не пора ли вернуться в Дикие горы и заняться своими варварами? — с вызовом ответила она.

— Жду не дождусь этого благодатного часа! — помпезно высказался Калиган. — Этот час придет, как только я исполню завещание Ортоса и приведу миротворца туда, куда он призван.

Причин этой неприязни Марк не понимал, хранительница никогда не говорила с ним о Калигане. Он попробовал узнать что-то от Флои, но хранительница даже от нее скрывала свою тайну. Однако Флоя и не нуждалась в понимании причин. Неприязнь к Калигану передалась ей сама собою. Флоя как и раньше проводила время с подружкой Никтой, а учителя всячески сторонилась. Напряженность в доме Иалема усилилась.

Потому Марк был немало удивлен, увидев одним вечером в саду, как Флоя непринужденно разговаривает с Калиганом:

— Что в мастерстве следопыта самое главное? — спрашивала она.

— Умение распознавать обстоятельства. Сумеешь правильно оценить врага — это уже половина победы. Сумеешь узнать след — считай, нашла то, что ищешь.

— А ты научишь меня владеть оружием?

Калиган свысока посмотрел на ее маленькую фигуру.

— Это тебе совершенно ни к чему.

— Как?

— В тебе есть нечто большее, чем способность к ручному оружию.

— Что может быть большим?

— То, что я назвал самым главным в мастерстве следопыта.

— Распознавать обстоятельства? Я? …Я думала, умру от страха, когда на меня набросили сеть эти твари! Я чуть не умерла, когда меня тащили через весь лес!

— С тобой не было того, кто бы смог тебя защитить. В этом не твоя вина. Умея сражаться, ты бы ничего не сделала сельвархам.

— Умей я сражаться!..

— Никтилена умела сражаться. Ей это не сильно помогло, — проговорил Калиган не без издевки. — Беда всех воинов в том, что в минуту опасности они полагаются на свое оружие и свои боевые навыки. И этим очень сильно ограничивают свои силы. Ты не владеешь оружием, а потому твои способности гораздо шире. Вот как использовать их я тебя и научу.

Погруженный в раздумья Харис ходил босиком по лужайке с обнаженным торсом, красуясь свежими шрамами на животе и спине. В нем тоже что-то изменилось после той ночи. Он стал больше думать и меньше донимать друзей воинственными сказаниями. Марк не раз видел Хариса на взгорке неподалеку. Он смотрел на закат солнца и долго о чем-то думал.

Вскоре Марк узнал, что поместья Амарты в Лунном лесу больше не существует. Воины, посланные Теламоном, сожгли все, не встретив никакого сопротивления: ни одного мага, ни даже прислужника. Похоже, Амарта смекнула, что к чему, и заблаговременно покинула дом. Бой вспыхнул на обратном пути, когда воины расслабились, и нападения не ждали. Толпа сельвархов — не меньше тридцати — набросились на пеший отряд с двух сторон, нанося тяжелые увечья. Когти, пасти и тяжелые дубины работали исправно. Прежде чем отряд успел перестроиться для обороны, сельвархи понеслись обратно в лес, волоча в сетях нерасторопных воинов. Опомнились лучники, вслед владыкам леса засвистели стрелы, но без успеха. Итог короткой схватки был плачевным. Шестеро лучников погибли, пятнадцать были ранены, четверо пропали без вести. Такова была расплата Амарты за сожженное родовое поместье. И никто не питал надежд, что на этом возмездие закончится. После этого Марк не видел Теламона, но слышал от патрульных, что эмиссар в ярости: постоянно орет на подчиненных и придирается ко всякой мелочи. Но, судя по тому, что Теламон не бросил все войска на борьбу с сельвархами, а наоборот, усилил охрану Зеленой идиллии, Марк заключил, что с головой у королевского эмиссара пока все в порядке.

Автолик тайно посетил Марка сегодня утром:

— Я возвращаюсь в Мелис. Ты со мной?

— Я? В Мелис? — не ожидав такого приглашения, Марк растерялся. Но спустя всего малейшую долю секунды в голове его пронесся удивительный вихрь воспоминаний: чарующая Роща дриад, летний вечер… и Меллина! Та, о которой он вспоминал, как о самом приятном эпизоде в этом мире. Та, о которой он мог только мечтать, не имея денег и возможностей приехать в Мелис. Неужели это возможно сейчас?!

— Я предлагаю тебе сразиться с серыми магами в завершительном состязании на Светлой арене.

Марк подумал, что ослышался, потом решил, что Автолик попросту неостроумно шутит:

— Да брось ты. В прошлый раз я провалил все, что только возможно провалить.

— Не скромничай, ты отлично сражался. К тому же мне некем тебя заменить.

— Опять турнир? Опять позор?

— Позора не будет, мы победим с честью!

— Это серых-то магов? Как в прошлый раз, да?

— Прошлого не повторится!

Марк препирался без особого усердия. Мысленно он уже все решил, не задумываясь. Меллина влекла его как нечто удивительное — единственное светлое воспоминание о том злополучном походе через Мелис.

— Но как ты ухитрился дойти до завершительного состязания, да еще и с теми, от кого мы уже терпели поражение? — спросил Марк, скрывая возбужденные чувства.

— В этом году на Светлой арене выступили пять команд: серые маги, учителя богатства мелисской Гильдии золотого динара, философы из Школы душевного покоя, странники вселенной и мы, аделиане Ордена вольных стрелков. Странники, проиграв скрягам, встретились с серыми магами; понятное дело, те с ними справились шутя. После того, как мы проиграли серым магам, на арене сразились скряги и философы покоя, и признаться, Гильдия золотого динара еще никогда не испытывала такого позора. Философы сокрушили их вдребезги, доказав, что никакие сокровища не смогут заменить душевного покоя. Их софронистир звучал бесподобно: «Накапливаете богатства — потому что имеете пустые сердца!» …А потом мы, сами того не ожидая, лихо победили философов: без всякой враждебности, как на дружеском состязании. В итоге, безусловными победителями стали серые маги, имея за собой две победы; по одной победе было у философов, скряг и у нас. Но поскольку наибольшее количество баллов заработали мы, то, согласно правилам турнира, судьи допустили к состязанию именно нас. Через двенадцать дней состоится наш выход, так что поторопись с решением. На счет денег на дорогу не беспокойся, я за все заплачу.