Восход Орды - [18]

Они были близко.

Он побежал, снег затрещал под его меховыми ботинками, но Дуротан испытал прилив тепла. Он продолжал следовать за следами, как его учили, взобрался на холм...

И увидел стадо великолепных существ.

Он мгновенно спрятался позади большого валуна и стал пристально наблюдать за животными. Они еще не поменяли свои темно-коричневые шкуры на белые, зимние. Их было, по крайней мере, две дюжины, возможно больше, главным образом самки. Очень хорошо, что он нашел стадо, но теперь у него другая проблема. Как напасть на одного из них? Талбуки, в отличие от многих других животных, защищали любого из своего стада. Если он нападет на одного, то все остальные станут на защиту.

Обычно шаман сопровождал охотников, чтобы приманивать животных из стаи к себе. Но Дуротан был один, и внезапно он почувствовал себя очень уязвимым.

Он нахмурился и собрался. Он искал этих существ в течение почти трех суток, и теперь они были здесь. Этой ночью голодный молодой орк отведает свежего мяса, или на снегу останется лежать окоченелый орочий труп.

Он решил подождать, понимая, что тени удлинятся, и тогда ему будет еще сложнее, но он не желал торопиться и совершить фатальную ошибку. Талбуки были дневными существами, и потому теперь они были заняты, вырывая ямки в снегу, чтобы там переночевать. Он хорошо знал об этом, и это его очень тревожило, поскольку они собрались слишком близко друг к другу. Как ему заставить отделиться одного талбука от стада?

Но его глаза заметили одну вещь. Одна из самок, молодая и здоровая, наевшаяся сладкой травой и ягод после прошлого лета, казалось, находилась сейчас в злющем настроении. Она топтала копытами и вертела своой головой, украшенной великолепной парой рогов - почти танцевала вокруг других. Она не проявила желания присоединиться к остальной части стада, как еще один или два других, и решила спать отдельно от группы пушистых талбуков.

Дуротан усмехнулся. Какой подарок от духов! Это было хорошее предзнаменование. Самая живая, самая здоровая самка в стаде, та, которая не должна была следовать такой бессмысленной, но все же выбранной ей самой дорогой. В то время как этот выбор, вероятно, вел ее к смерти, он также давал Дуротану шанс победить ее честно и правильно, как и полагалось взрослому мужчине. Духи хорошо ощущали баланс в подобных ситуациях. По крайней мере, так ему говорили.

Дуротан ожидал. Пришли сумерки, и солнце почти спустилось за горы. С солнцем уходила и та слабая теплота, которую он ощущал до настоящего времени. Дуротан ждал с хладнокровием хищника. Наконец, даже самый чуткий из стада склонил свои длинные ноги и прилег на ночлег со своими товарищами.

Наконец, Дуротан пошел. Его конечности почти не сгибались, и он упал. Он медленно пополз от своего тайного места за валуном и спустился с наклона, его глаза все время смотрели на дремлющую самку. Ее голова опустилась во сне, и дыхание было спокойным. Он мог увидеть, как у ее морды появляется небольшой белый пар.

Медленно, передвигая свои ноги настолько осторожно, насколько он мог, он приближался к своей добыче. Он не чувствовал холод; жар от предвкушения, сильнейшая концентрация отгоняли любые ощущения дискомфорта. Он подошел вплотную, а самка талбука еще ничего не заметила.

Он поднял свой топор. И ударил им вниз.

Ее глаза открылись.

Она пыталась вскочить на ноги, но смертельный удар был уже нанесен. Дуротан хотел издать боевой клич, который он много раз слышал от своего отца, но сдержался. Не хватало только, чтобы после всего этого он погиб от возмездия дюжины талбуков из стада умершей. С удивившей его самого увлеченностью, он стал вскрывать лезвием топора ее толстую шею и позвоночник, как будто он резал сыр. Кровь забилась струей, теплая липкая жидкость полилась на Дуротана, и он свирепо оскалился. Помазывание себя кровью своей первой честно убитой добычи было частью ритуала; и самка талбука помогла ему пройти этот ритуал. Еще одно хорошее предзнаменование.

Хотя он и пытался быть тихим, он услышал, что стадо пробуждается. Он обернулся, глубоко вздохнул и испустил леденящий кровь боевой крик, который так жаждало его горло. Он схватил топор, блеск от металлического лезвия которого был поглощен темно-красной кровью, и проревел снова.

Талбуки забеспокоились. Ему говорили, что если он совершил чистое убийство, то они не нападут, а сбегут, интуитивно поняв, что они больше не могут помочь их павшей сестре. Он надеялся, что это было правдой; если они нападут, он мог справиться с одним или двумя, но потом бы он оказался под их копытами.

Двигаясь как один, они начали отступать от него, и затем вообще обернулись и убежали. Он наблюдал, как они скакали и исчезли за холмом, и только следы от копыт на чистом снегу стали единственным свидетельством того, что они были здесь.

Дуротан опустил топор, тяжело дыша от напряжения. Но он тотчас поднял его снова и издал вопль триумфа. Его пустой живот будет наполнен сегодня вечером; дух талбука придет в его сон. И на следующий день он вернется к своим оркам взрослым мужчиной, готовым служить своему клану.

Готовый еще на один день ближе стать его лидером.