Воры. История организованной преступности в России - [95]
«Утюжка фирмы»
Пример Магнитского… наглядно показывает, насколько криминализована вся система в России, как чиновники крадут у своей собственной страны, как они убивают людей, стоящих на их пути, а затем как вся система защищает их, когда они попадаются.
Билл Браудер, бизнесмен, 2011 год[576]
После прихода Путина коррумпированные чиновники продолжали свое восхождение обратно к командным высотам, которые они занимали во времена СССР. Пожалуй, самым отвратительным примером стало так называемое «дело Магнитского», названное в память о его основной жертве и связанное с деятельностью британского бизнесмена американского происхождения Билла Браудера и его инвестиционного фонда Hermitage Capital Management (HCM)[577]. Основанный в 1996 году для реализации новых бизнес-возможностей в России, фонд эффективно работал и приносил немало денег своему директору. В период между 1996 и 2006 годами это был один из крупнейших иностранных инвестиционных фондов, работавших в России, а сам Браудер зарабатывал сотни миллионов долларов.
С 1980-х годов, когда в Москве и Ленинграде начало появляться больше туристов, русские бандиты использовали фразу «утюжить фирму», что означало кражу или вымогательство денег у иностранцев. Ввиду огромных вовлеченных в игру сумм фонд Hermitage Capital, вероятно, тоже подвергался аналогичной «утюжке». Хотя Браудер в прошлом был откровенным поклонником Путина, его модель бизнеса представляла собой «активизм на стероидах». Браудер как акционер бросал вызов коррумпированному и неэффективному руководству многих важнейших игроков российской экономики. Учитывая, что его целью были клиенты еще более крупных игроков внутри политической системы, Браудера начали считать раздражающим фактором, а в 2006 году ему был запрещен въезд в Россию как лицу, угрожающему национальной безопасности. HCM оказался в крайне уязвимом положении, а в 2007 году полиция провела обыск в его офисах и конфисковала документы, компьютеры и корпоративные печати. Затем эти печати использовались для создания фальшивых документов о якобы имевшем место мошенничестве, хотя официально они хранились в качестве улик. На фонд были наложены штрафы на сумму 5,4 миллиарда рублей (230 миллионов долларов), которые затем были с подозрительной (с точки зрения привычного опыта работы налоговых служб) скоростью распределены по трем компаниям, действовавшим в интересах вдохновителей этого заговора.
Ведущий специалист фонда по налогам, гражданин России Сергей Магнитский, заявил о факте мошенничества и начал настойчиво его расследовать. За это он был арестован и посажен в тюрьму. Там его избивали, оказывали на него психологическое давление и отказывали ему в медицинской помощи, что привело к его смерти в тюрьме в 2009 году. В то же самое время были арестованы двое мелких преступников, грабитель и работник лесопилки, ранее осужденный за убийство по неосторожности. Именно их обвинили в составлении столь колоссальной и многоступенчатой мошеннической схемы. Оба были признаны виновными и получили минимальные сроки, по пять лет. На их счетах не было найдено даже следов пропавших денег, а позже полиция заявила, что все соответствующие документы были уничтожены в результате ДТП (довольно подозрительного) и что отследить путь денег невозможно.
На момент написания этой книги Браудер активно защищает свое дело в судах и СМИ за пределами России. Нужно отметить, что, несмотря на ужасающую возмутительность этой истории, она вовсе не уникальна, просто дело в энергии Браудера и его желании предать дело огласке. Этот случай показывает, насколько велико взаимопроникновение коррупции, организованной преступности, бизнеса и политики. Иностранцы — «фирма» — когда-то обладали особым статусом. Они считались курицей, несущей золотые яйца. Их можно было обокрасть, но нельзя было напугать до такой степени, чтобы они убежали. По мере того как иностранные инвестиции шли в Россию, а русские деньги — на Запад, происходило слияние компаний, а иностранцы и русские образовали новый внегосударственный класс космополитичных менеджеров-бизнесменов, статус «фирмы» как чего-то особенного начал размываться. История HCM показывает, что, подобно русскому языку, имеющему множество заимствований из преступного жаргона, стандартные деловые практики в России начали все чаще использовать привычки и методы преступного мира.
«Гангстеризация» бизнеса
Поговорка «мафия бессмертна», похоже, актуальна для нашей страны по сей день. Ушли в историю лихие девяностые с их характерными признаками. Многие легенды криминального мира, которых я знал лично, лежат сейчас в земле. Заказных убийств стало меньше, хотя по-прежнему стреляют даже в центре столицы. Исчез рэкет в жестком виде, но появились откаты и рейдерство. «Стрелки» преобразились во вполне благопристойные переговоры с участием финансистов и адвокатов. Споры с перестрелками ушли в прошлое. Теперь свои конфликты бизнес решает не с помощью бандитов и раскаленных утюгов, а в судах… отсюда высокий уровень коррупции.
Валерий Карышев, 2017 год[578]
Как это ни ужасно, но в конце 1990-х годов убийства были самым распространенным способом разрешения деловых споров
В книге, написанной на документальной основе, рассказывается о судьбе российских подводных лодок, причина трагической гибели которых и до сегодняшних дней остается тайной.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
Зачитывались в детстве Александром Дюма и Жюлем Верном? Любите французское кино и музыку? Обожаете французскую кухню и вино? Мечтаете хоть краем глаза увидеть Париж, прежде чем умереть? Но готовы ли вы к знакомству со страной ваших грез без лишних восторгов и избитых клише? Какая она, сегодняшняя Франция, и насколько отличается от почтовой открытки с Эйфелевой башней, беретами и аккордеоном? Как жить в стране, где месяцами не ходят поезда из-за забастовок? Как научиться разбираться в тысяче сортов сыра, есть их и не толстеть? Правда ли, что мужья-французы жадные и при разводе отбирают детей? Почему француженки вместо маленьких черных платьев носят дырявые колготки? Что делать, когда дети из школы вместо знаний приносят вшей, а приема у врача нужно ожидать несколько месяцев? Обо всем этом и многом другом вы узнаете из первых рук от Марии Перрье, автора книги и популярного Instagram-блога о жизни в настоящей Франции, @madame_perrier.
В этом сочинении я хочу предложить то, что не расходится с верой в существование души и не претит атеистическим воззрениям, которые хоть и являются такой же верой в её отсутствие, но основаны на определённых научных знаниях, а не слепом убеждении. Моя концепция позволяет не просто верить, а изучать душу на научной основе, тем самым максимально приблизиться к изучению бога, независимо от того, теист вы или атеист, ибо если мы созданы по образу и подобию, то, значит, наша душа близка по своему строению к душе бога.
Пережив самопогром 1990-х, наша страна вступила в эпоху информационных войн, продолжающихся по сей день. Прозаик, публицист, драматург и общественный деятель Юрий Поляков – один из немногих, кто честно пишет и высказывается о нашем времени. Не случайно третий сборник, включающий его интервью с 2014 по 2020 гг., носит название «В зоне риска». Именно в зоне риска оказались ныне российское общество и сам институт государственности. Автор уверен: если власть не озаботится ликвидацией чудовищного социального перекоса, то кризис неизбежен.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.