Воры. Грабители: Теория преступлений: Книга 2 - [8]
Целые деревни занимались нищенским промыслом, собирая в свои ватаги калек и уродов, покупая детей. Чужих детей плохо кормили, иногда сознательно уродовали. Ребятню с детства приучали просить милостыню, посвящали в таинства профессии, учили обманывать и воровать. С их помощью собирали в неделю целые возы барахла, на базарах обменивали его по установленной таксе на деньги, и шла пьяная гульба. Возвращались домой всегда с лошадкой, а самые ловкие и не с одной. Некоторые копили деньги и даже на смертном одре не решались указать место тайника.
Нищенство не требует приложения каких-либо физических усилий. Лень является характерной чертой профессиональных нищих и самой важной причиной, побуждающей просить милостыню. Но самое интересное, что нищие-профессионалы „получают“ гораздо больше тех, кто занят производительным трудом, и, следовательно, уже только поэтому никогда им не займутся. Многие сообщества нищих оказывались настолько зажиточными, что для них был возможен самый шикарный образ жизни: квартиры в лучшей части города, собственный выезд, абонирование постоянного места в театре. Профессионал от дилетанта отличается доскональным знанием своего ремесла, использованием приемов и мастерской технологии. И в наши дни профессиональные нищие — действительно богатые люди, способные заработать и на особняк, и на хороший автомобиль, и на комфортабельный отдых семьей, и на обучение детей в престижных заведениях. Тем и отличается профессиональный нищий от нищенствующего человека: первый использует мастерство и опыт, чтобы вырвать деньги, а второй ждет подачек.
Касаясь той метаморфозы, которая произошла с русским человеком, отметим, что речь в данном случае не идет о профессиональном нищенстве — его власть не поощряла, а, наоборот, искореняла, — а о нищенском состоянии и нищете духа советского человека, которое было удобно властям.
— И не стыдно вам на улице просить милостыню?
— Конечно, было бы удобнее, если бы мне ее приносили домой. Но у меня нет дома.
Нищета культивировалась. В квартире в Нижнем Новгороде, где жил с матерью Петр Заломов, „задавленный нищетой" горьковский прообраз Павла Власова, в советское время проживало четыре многодетные семьи. Слабые люди не могут сопротивляться жестким условиям и покоряются злу. Сильных людей единицы. Их ссылали, а имущество забирали палачи или раздавали стукачам, что стимулировало доносительство, когда часть имущества достается доносчику.
Советская власть сознательно культивировала в человеке мораль попрошайки, живущего на ее подачки и тем самым делающего из него бессловесного, покорного исполнителя любых указаний и программ партии и правительства. Когда система стала разваливаться — а началось это уже в хрущевские времена, — те же самые приемы использовались, чтобы рядовой гражданин не заострял внимания на бесцельности системы и бездарности руководителей, которые, как пауки, высасывали остатки крови из полуживой страны.
Сформировав бессловесную нацию нищих и попрошаек, выпрашивающих все: от путевки в дом отдыха и места в детский садик до квартиры, клан управителей, подавляя тюрьмами и психушками остатки инакомыслия, однозначно вел и ведет всю страну к окончательному порабощению. А где же талантливые российские самородки и непобедимые русские богатыри? Их давно нет. Уничтожили в войнах, а еще больше при чистках, такое красивое слово придумали большевики, которое позже почему-то заменили другим — репрессии. Остались только либо серенькая масса покорных обывателей с характером попрошайки и интеллектом циклового автомата, либо тюремщики и палачи, занимавшиеся арестом, выбиванием нужных показаний, содержанием под стражей в тюрьмах, лагерях, психушках и, наконец, казнью своих жертв. С конца 1960-х годов по 1990-е в тюрьмах и лагерях побывало 30 млн. человек, а выполняло надзирательские функции примерно столько же с учетом предыдущих поколений. Какую же часть населения России составляют криминал или причастные к нему люди?
Мы полагаем, что главная причина становления и развития преступности — это система подавления и распределения, породившая ситуацию, когда человек, как при дрессуре, получал подачку-паек из рук хозяина только за нормальное исполнение номера. Выходить за установки, определенные дрессировщиком, было нельзя. Инициатива была наказуема. В результате выпестовывались пассивные, рабски покорные личности, ожидающие подачек, вынужденные жить, пересчитывая каждый рубль от получки до получки. От хама при должности принимается все, что подадут, с алчностью, которая побуждает ссоры и драки, с жадностью, которая не терпит, чтобы тот или иной кусок достался другому. Жадность порождает скопидомство и скаредность, которые толкают на воровство.
Тех, кто не хотел рабского, нищенского существования, кто умудрялся жить в этой стране прилично, называли ворами, дельцами, махинаторами, сажали в тюрьмы рядом с уголовниками, подвергая их таким же испытаниям, как в свое время и политических. В итоге сначала тех, кто по наивности не понимал сути системы, а потом и тех, кто пренебрегал рабскими канонами этой системы, попросту уничтожили. Родилось племя нищих и попрошаек, для которых характерны лицемерие, лживость, вороватость. Вот эта порода нищенствующих людей, склонных к криминалу, и породила в 1990-х годах несколько разных воровских категорий.
В книге анализируются ухищрения и воровские приемы жуликов и грабителей. Но не только это.Смещение криминала в сферу бизнеса, банковскую деятельность и коммерцию; воровство государственных чиновников и т. п. В результате процветает преступное сообщество, государство же медленно умирает.Автор дает информацию для того, чтобы читатель воспользовался ею и задумался над тем, что происходит вокруг.Для широкого круга читателей.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.