Ворон и Голландка - [37]

– Прохожий! – Тесс повторила это вслух довольно выразительным тоном, но никто не шикнул. Наверное, потому, что никто просто не обратил внимания на ее возглас в это веселое субботнее утро. Девушки-старшеклассницы шептались и хихикали, а дети поменьше бегали кругами, окликая своих родителей. Юноши горбатились перед компьютерами, играя в игры и, наверное, соображали, как лучше обойти блокировку и скачать порно. Зачем нужны «Чак И. Чиз»[117], когда есть библиотеки?

Прежде чем покинуть «красную энчиладу», Тесс села за компьютер и просмотрела страничку балтиморской газеты «Бикон-Лайт». Она никогда не думала, что когда-нибудь станет скучать по ней. «Игл» показался ей слишком желтым; хотя Марианна упоминала что-то о прежних временах местных таблоидов – значит, когда-то был еще желтее. Сайт «Блайт» выглядел ужасно, его дешевизна бросалась в глаза, но она получала удовольствие от знакомого шрифта и чтения о событиях и преступлениях, произошедших в местах, которые она могла мысленно представить. Ограбление на Ломбард-стрит, убийство на Лэнвейл, пожар на Уолтерсон. От всего этого навалилась тоска по дому.

Тесс остановилась у прачечной, а затем, вопреки ожиданиям, быстро нашла дорогу обратно на Бродвей и до мотеля «Ла Касита», своей стоянки в Сан-Антонио. На бордюрном камне около ее комнаты кто-то сидел, обхватив себя руками, будто замерзая в этот солнечный и безветренный день. Поначалу она не могла различить лица, но волосы показались ярко-желтыми в солнечных лучах, а прическа заставляла вспомнить о «Голландском мальчике».

– Привет, – поздоровалась Эмми.

– Осторожно, – сказала Тесс, обходя визитершу и ее большую сумку, полную одежды, чтобы отпереть дверь. – Я выпущу собаку.

Эсски выскочила из комнаты, встречая Тесс, точно они не виделись несколько дней, а потом начала изучать незнакомку, сидящую на бордюре. Эмми поежилась – может, боялась собак, – но с места не сдвинулась.

– Думала, ты уже уехала, – сказала она.

«Думала или надеялась?»

– Была такая возможность, – ответила она. – Свою задачу я уже выполнила.

– А в чем она на самом деле заключалась?

– Найти Ворона.

– А-а, – она будто задумалась о чем-то, но по лицу нельзя было догадаться, о чем. – А мы не вместе.

– Что-что?

– Эд и я. Мы не вместе. Мы были – сначала, в Остине, но сейчас – нет.

Тесс подняла руку, как регулировщик:

– Это не мое дело.

Эмми все еще сидела на бордюре, подобрав колени к груди и почесывая лодыжки. Тесс заметила, что она расцарапала ногу до крови, но, не замечая этого, продолжала чесать. На лодыжках ранки затянулись корками и были видны тонкие шрамы, которые, наверное, никогда не сойдут.

– Ты знаешь, что он следит за твоими успехами? – спросила Эмми после непродолжительного почесывания. Эсски, обычно очень дружелюбная, от этой посетительницы держалась на расстоянии, будто от нее веяло каким-то сумасшествием.

– Что?

– Собирает газетные вырезки. Их не очень много – три или четыре.

– Я не так уж часто попадаю в газеты.

– Да, наверное, – Эмми не казалась грубой, просто сообщала факт, как делают дети, пока взрослые не обучат их искусству утонченной лжи. – Ты когда-нибудь кого-нибудь убивала?

– Что?

«Неужели она у всех это спрашивает?»

– Ну, ты же часто оказываешься в странных ситуациях, только я не помню, чтобы тебе приходилось кого-нибудь убивать. Так ты убивала или нет?

– Нет. Зато видела, как люди умирают. Видела мертвых. Но не убивала.

– Хм-м, – нахмурилась Эмми. – И, наверное, помнишь все ужасные детали. Всю кровь. Если, конечно, там была кровь. Можем, пообедаем вместе?

– В смысле? – Тесс подумала, что ей плохо удается перескакивать с темы на тему.

– Обед же. Ты голодна? Эд сказал, в тебя много влезает. Знаешь, я хочу называть его Вороном. Ему идет.

– И часто Ворон обо мне говорит?

Эмми задумалась.

– Не очень. Иногда. Когда настолько поздно, что уже рано, а мы хорошо отыграли, и не осталось сил, и он выпил пару бокалов, и мы идем к «Эрлу Эйбелю», чтобы съесть пирога, а уже начинает светать, – тогда всплывают воспоминания. Это правда, что ты каждый день ешь на завтрак одно и то же?

– Ну, не так чтоб уж прямо каждый.

– Думаешь, это означает, что ты моногамна от природы?

– Чего-о?

Эмми поднесла руки ко рту, словно собираясь попробовать на вкус кровь под ногтями.

– Мне кажется, если человек может есть на завтрак одно и то же каждый день, значит, он очень верный и надежный. Хотя такой человек может взбеситься. Сожжет дом и пустится в бега, потому что вдруг осознает, что не может больше смотреть на миску кукурузных хлопьев. Так что, пойдем обедать или как?

– Почему бы и нет? – по крайней мере, этот вопрос был ей понятен.

Тесс не знала, куда Эмми приведет ее, но буфет в старомодной аптеке «Олмос Фэрмеси» оказался приятным сюрпризом.

– Возьми молочный коктейль, – подсказала ей Эмми. – Здесь они лучшие в мире.

– Лучшие в мире молочные коктейли делал мой дедушка, у него был свой буфет.

И все же Тесс добавила коктейль в свой заказ – к сыру-гриль и бекону. Она никогда не видела, чтобы молочный коктейль подавали так: женщина за стойкой поставила пластиковый стаканчик со взбитыми сливками и рядом – заполненный контейнер старомодного миксера «Хэмилтон». Эмми перелила густую смесь в сливки, помешала и стала есть ложкой. Можно было и через соломинку, но гораздо труднее. Ложка годилась лучше.