Воробей - [19]

– Ты уверен?

Я сморщил лоб.

– Конечно, я уверен. Мы говорили об этом, – через две недели, в День труда, я должен быть

на ее пороге ровно в полдень. – Ты мне не доверяешь?

Она рассмеялась.

– Я хочу верить.

– Что это должно означать?

Она вздохнула.

– Ничего.

– Нет. Это что-то, – я подошел к ней. – Поговори со мной.

Она робко посмотрела на меня, и я сжал ее руку.

– Идем.

– Куда мы идем?

–  К   пристани,   чтобы   не   шептаться,   –   вряд   ли   Кевин   слышал   нас,   но   я   не   был   уверен   в

бабушке. Я не хотел разбудить ее и объяснять, почему мы оказались снаружи посреди ночи.

  Я   повел   Эддисон   вниз   по   склону   к   озеру,   размышляя   по   пути.   Вряд   ли   я  сделал   что-то

неправильно, но она вела себя смешно. Раньше она никогда не была эмоциональной. Опять же, я

знал ее только два с половиной месяца.

 Эта мысль остановила меня. Это не долго. Но для меня это так. Я чувствовал, что я знал ее

всю свою жизнь.

  На пристани я сел на скамейку и притянул ее к себе на колени. Она устроила одеяло над

нами, а затем прислонила голову к моей шее. Я мысленно застонал. Теплота ее тела, прижатого к

моему, была потрясающей. После сегодняшнего вечера я не скоро снова смогу это почувствовать.

Сентябрь не может наступить быстро.

– И? – спросил я, пока мы обнимались.

– И?

– Ты расскажешь мне, что тебя беспокоит?

– Ты уезжаешь.

– Я это знаю, – я подвинул голову, чтобы посмотреть ей в глаза. – Что еще?

Она скривилась.

– Лэндон.

Я тут же стиснул зубы. Кто, черт возьми, этот Лэндон?

– Рассказывай.

– Лэндон... оставил меня после выпускного вечера, – она прижалась лбом к моей шее. – Он...

мы... он был моим первым, – объяснила она. – Мы встречались несколько месяцев. Он продолжал

спрашивать,   я   продолжала   уклоняться,   а   затем,   в   ту   ночь,   я   сдалась,   –   она   притихла.   –   На

следующий день он расстался со мной, – она издала смешок. – Он сказал, что я недостаточна

хороша.

Гнев проник  в  мои  вены.  Я  бы  все  отдал  ради  двух  минут  наедине  с  этим  парнем.   Мне

хватило бы времени, чтобы избить его.

Я сжал Эддисон сильнее.

– Мне жаль, что он сделал это с тобой.

– Да, ничего, – она пожала плечами. – Это я виновата, что доверилась ему.

Я стал понимать.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что я такой же.

– Нет. Ты совсем другой.

39

 Я смутился.

– Так почему...?

Она подняла голову.

–  Когда я не смогла уснуть, я начала волноваться. Что, если после следующих нескольких

недель ты решишь, что я не та, кто тебе нужен? Я не смогу там убедить тебя в обратном. Я дала

тебе все. Что, если ты решишь, что тебе больше незачем возвращаться?

 Она же не может говорить это серьезно. Я сверлил ее взглядом.

–  Эддисон   Рене,   –   я   вспомнил   ее   второе   имя   с   той   ночи,   когда   меня   почти   поймали

полуобнаженным в ее комнате. – Я полагал, у тебя было озарение.

– Было.

– Тогда ладно. Перестань беспокоиться.

Она смотрела на меня.

– Но ты этого никогда не говорил.

– Никогда не говорил чего?

Она надула губы.

– Ты никогда не говорил, что у тебя тоже было озарение.

Она была права. Когда она спросила меня об этом, я подтвердил ее вопрос поцелуем, а не

словами. Я думал, что так будет понятнее. Наверное, я ошибся.

Я склонился, и наши носы оказались рядом.

– У меня было озарение.

Улыбка медленно появилась на её лице, я нежно поцеловал ее.

– Мое отношение к тебе не изменится.

После  моих  слов   ее   тело  расслабилось   в  моих  руках.   Она  прижалась  ко  мне,  и  я   понял,

насколько она на самом деле была напряжена. Я и понятия не имел, как сильно она переживала. Я

решил улучшить ей настроение.

 – Ты знаешь, почему мои чувства никогда не изменятся?

 – Почему? – спросила она сонно.

 – Потому что это, – я сжал ладонью ее попу, – прекрасно вписывается в мою ладонь.

 Она закатила глаза и рассмеялась.

– Надеюсь, не только по этому.

– Не только, – успокоил я ее, проводя рукой по ее ноге до колена. – Ведь есть еще ноги, – я

проложил влажную дорожку по ее шее. – И это, – пробормотал я.

Она склонила голову, чтобы мне было легче добраться до ее уха.

– Ты просто хочешь целоваться со мной.

– Всегда.

Мы целовались, пока губы не распухли, словно пытались запихнуть следующие две недели в

эти последние несколько часов. Я хотел, чтобы Эддисон знала, как сильно я нуждался в ней. Я

хотел заклеймить ее своим ртом, чтобы она не забыла. Нужно было сказать ей. Она не понимала,

что означали мои действия. Ей нужны были слова.

– Эй, – я отодвинулся от нее. – Мне нужно кое-что тебе сказать.

Она разглядывала мое лицо, ее дыхание замедлилось.

– Не говори, что любишь меня.

Я хотел. Я никогда никому этого не говорил.

– Почему нет?

– Сохрани это, – сказала она. – Я хочу, чтобы это прозвучало, когда я снова тебя увижу.

Я не совсем понимал ее рассуждения, девочки меня путали. Эддисон – меньше, чем другие,

которых я знал, но все же.

– Ты уверена?

Она кивнула и лукаво улыбнулась мне.

40

– Тогда встреча с тобой будет как Рождество, стоящей ожидания.

Я прищурился, пытаясь понять её замысел. Моя интуиция подсказывала, что ей нужны еще

доказательства, что я появлюсь в День труда, несмотря ни на что. Я решил выкинуть эту мысль из