Воробьевы горы - [107]
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (снова вытирается платком). А «Жигулевского» нет?
Б у ф е т ч и ц а. Так «Рижское» лучше.
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Лучше-то лучше…
Д ж у л и я. Престо, мио каро! Умираю…
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Си, синьора. (Отвернувшись, украдкой перебирает несколько медных монет — все, чем он располагает; к буфетчице.) Девушка, как вас зовут?
Б у ф е т ч и ц а. А вам на что? Дусей меня зовут.
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Тут такое дело, Дусенька… Как бы вам объяснить… (Замолкает, не в силах окончить мысль. Вдруг залпом.) Налей-ка стаканчик!
Б у ф е т ч и ц а. Чего?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Пивка стаканчик! Все равно какого! Рижского так рижского!
Б у ф е т ч и ц а. Интересно, кто вам из-за одного стакана бутылку открывать будет по такой жаре? Скиснет — куда его, на помойку?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Но ведь даме пить хочется, имей сочувствие. Иностранка же!
Б у ф е т ч и ц а. А ты деньги имей, коли иностранок с собой водишь! У-у-у… Глаза б мои на тебя не глядели! (Уходит во внутреннее помещение.)
Д ж у л и я. Что случилось?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (торопливо). Ничего, ничего, нон импорте, нон фа ниенте! Субито! (Делает Джулии успокоительные знаки, в то же время в поисках выхода озираясь вокруг.) Иммедиатаменте!
Д ж у л и я (беспечно хохочет). Мадонна, что за язык! Бедняга думает, что это итальянский!
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Я вспоминаю, синьора!
По авансцене проходит молодая пара.
(Бросается к ним.) Уно моменто! Тьфу!.. Одну минуточку!
М о л о д о й ч е л о в е к. Слушаю вас.
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Зарез! Тридцать копеек… Нет! Лучше сразу рубль. Прошу вас — рубля у вас не найдется? В крайнем случае — полтора!
М о л о д о й ч е л о в е к. Может, сразу три шестьдесят две? А ведь пора бы и перестать, папаша. На здоровье может отразиться…
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. На здоровье?
М о л о д о й ч е л о в е к. С алкоголизмом сейчас знаете как борются?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Артистка там! Итальянская. Пить хочет!
М о л о д о й ч е л о в е к (девушке). Слыхала? На что только не идут! Поддержки не найдете, папаша. Выпили — и хватит. Самим бы у кого стрельнуть.
Проходят.
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (один, снова пересчитывает медяки). Убиться… (Увидев еще одного прохожего, бросается к нему. Видно, что человек изрядно навеселе.) Друг, войди в положение… Не хватает, понимаешь? Даму бросил — вот сидит… (И сразу же, словно бросается в воду.) Одолжи рубль!
П ь я н е н ь к и й. Рубль? Дама сидит? Нехорошо… Даме одной сидеть не полагается…
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. В крайнем случае хотя бы копеек тридцать.
П ь я н е н ь к и й. Тридцать… тридцать… (Шарите карманах, вытаскивает бумажку.) Во! Зелененькая…
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Это много.
П ь я н е н ь к и й. Бери! Гуляю!
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Спасибо! Вот спасибо! Выручил. Адрес сейчас запишу, завтра получишь, а то, понимаешь, неудобно перед иностранкой… (Протягивает руку за деньгами.)
П ь я н е н ь к и й. Перед иностранкой? Стоп! Какая такая иностранка? Откуда? Документы проверил?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Артистка она. Из кино. Итальянская.
П ь я н е н ь к и й. Из кино? Я насчет кина ужасный любитель. Будь другом, познакомь! Тут дело, может, не трешкой пахнет! Артистку, тем более иностранную, надо знаешь как угостить? По-русски — чтоб с места не встала! Пусть помнит: Россия есть, была и будет! Где она? Я — такой: понравится — десятки не пожалею! Пошли!
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Да нет уж, ладно… Обойдусь… (Хочет уйти.)
П ь я н е н ь к и й (удерживает его). Жадный какой… Чего боишься? Не боись, и на твою долю хватит!
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (освобождаясь). Пошел ты к лешему со своей долей!
Г о л о с Д ж у л и и. Куда вы пропали, сателлито мио?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Я здесь, я здесь! Да квеста парте!
П ь я н е н ь к и й (тупо всматриваясь). Не русский? Так бы сразу и говорил! Вот тебе тогда, а не деньги! (Сует под нос фигу, прячет свои три рубля в карман, затянув во все горло «Хотят ли русские войны?».)
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (вслед). Русак нашелся… (Про себя.) Что же делать? (Возвращается к Джулии.)
Д ж у л и я. Где же ваша вода? Умираю…
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч. Ми пардоне… (Оглядывается. Видя, что буфетчицы по-прежнему нет за прилавком, быстро подходит, хватает с прилавка бутылку пива, стакан и бегом несет это к Джулии.)
Дверь за прилавком тут же распахивается. Появляется б у ф е т ч и ц а.
Б у ф е т ч и ц а. Эй! Эй! Что ты делаешь, хулиган эдакий? Ставь назад! Ставь назад!
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (уже у столика, сбивает о край стола крышку с бутылки, торопясь, наливает пиво в стакан, подает Джулии). Пейте, синьора…
Д ж у л и я. Милле грациа… (Жадно пьет.)
Б у ф е т ч и ц а (бросаясь к ним). А платить кто будет?
Д ж у л и я. Что она говорит?
В а с и л и й Г а в р и л о в и ч (торопясь, наливает еще пива в опустевший стакан Джулии; пока она пьет, примирительно буфетчице). Заплачу, Дусенька, заплачу…
Предлагаемые читателю воспоминания одного из старейших драматургов и киносценаристов страны А. Д. Симукова (1904–1995) представляют собой широкую картину жизни нашего общества на протяжении почти всего XX века, а также размышления автора о театральном искусстве и драматургии. Свою литературную деятельность А. Симуков начал в 1931 г., получив благословение от А. М. Горького, в журнале которого публиковались первые рассказы молодого литератора. Его пьесы, в большинстве своем веселые, жизнерадостные комедии, «Свадьба», «Солнечный дом, или Капитан в отставке», «Воробьевы горы», «Девицы-красавицы», пьесы-сказки «Земля родная», «Семь волшебников» и многие другие широко ставились в театрах страны, а кинофильмы по его сценариям («Волшебное зерно», «Челкаш», «По ту сторону», «Поздняя ягода» и другие) обрели широкую известность.
