Вор в роли Богарта - [12]

Заняв довольно выгодную позицию в подъезде, я стоял и размышлял на эту тему, и менее всего на свете мне хотелось грабить квартиру Кэндлмаса. Ну а вдруг я все же войду и увижу там нечто особенное, что радует глаз и трогает душу?.. Нет, конечно, не тот великолепный обюссонский ковер, о нем не может быть и речи — слишком уж здоров, не вынесешь. Ну а как насчет того, маленького, тигрового тибетского? Или той славной коллекции нэцке? Места почти не занимает, завернул и сунул в кейс… А самое милое дело — это кругленькая сумма наличными, спрятанная где-нибудь в укромном местечке… Конечно, можно прожить и без нее, но меня обманули, разозлили, вся работа пошла насмарку, а пяти тысяч мне, судя по всему, не видать как своих ушей. К тому же я сегодня поиздержался, выпил пару «Людомиров», и…

Стоп!

Нет, я никак не могу войти в квартиру, я сегодня пил, а я не работаю, когда пью, и не пью, когда работаю.

Итак, вопрос решен.

Я еще раз надавил на кнопку звонка — и не спрашивайте меня, каким именно пальцем. На ответ особенно не надеялся и получил его. Выйдя на улицу, специально прошел пешком квартал — немного проветрить голову. Потом показалось такси, и я его остановил.

Вы, наверное, подумали, что там опять сидел Макс Фидлер? Ничего подобного. Три раза подряд такого счастья не выпадает. Водителем был молодой парень, неутомимо грызущий фисташки, — при этом скорлупа разлеталась по всему салону. Он домчал меня в считаные секунды и без лишних слов.

Оказавшись дома, я аккуратно спрятал инструменты и фонарик, разделся и залез под душ. Я простоял там довольно долго, стараясь смыть все воспоминания об этой незадачливой ночи, но они не оставляли меня, даже когда я вышел. Я надел халат и не без тайного опасения налил себе стаканчик. Еще неизвестно, как пойдет виски после этого «Людомира».

Я отпил глоток, затем пошарил в портмоне и извлек клочок бумажки с телефоном Хьюго Кэндлмаса. Звонить, наверное, поздно? Может, и так, однако я все же взял телефон и набрал номер, и на третьем гудке кто-то взял трубку и ответил:

— Алло?

Голос не был похож на голос Хьюго.

Я молчал. Какое-то время в трубке царила тишина, затем тот же голос повторил то же слово, только на этот раз с оттенком некоторой робости.

Нет, точно не Хьюго.

Я опустил трубку на рычаг и попытался привести свои мысли в порядок. Итак, пункт первый: мой визит в апартаменты под номером «8-В» в «Боккаччо» прошел из рук вон скверно. Пункт второй: Хьюго Кэндлмас, который должен был сидеть дома в ожидании, когда я принесу ему заказанный портфельчик, дома отсутствовал. Третье: час спустя по его телефону отвечал кто-то другой. Определенно не Хьюго Кэндлмас, однако голос его казался странно знакомым.

Капитан Хоберман? Нет, решил я после минутного размышления. Определенно не капитан Хоберман. И в то же время очень знакомый голос, голос, который я наверняка слышал прежде.

О!..

Я снова потянулся к телефону. Секунду колебался, затем набрал номер. На сей раз мужчина снял трубку после первого звонка и сперва довольно долго молчал, что только усугубило мои подозрения. Потом сказал: «Алло?» — и подозрение переросло в уверенность. Это он, точно он!

Я нажал на рычаг.

— Черт!.. — пробормотал я вслух и, взяв стаканчик, задумчиво щурясь, разглядывал его содержимое. Как меня угораздило вляпаться в такую лужу? Неужто именно в ней суждено было оказаться мне после того, как в течение пятнадцати вечеров подряд я смотрел фильмы с Хамфри Богартом?

Нет, надо смотреть другие, с Лорелом и Харди.[8]

Глава 4

Из всех книжных лавок всего мира она почему-то выбрала именно мою.

И сделала это ровно три недели тому назад, в среду, в три часа пополудни. Я торчал за прилавком, уткнув нос в книгу. Книга называлась «Наше восточное наследие», первый из одиннадцати томов «Истории цивилизации» Уилла и Ариэля Дьюрантов. В течение нескольких лет подряд в обозрениях «Книга месяца» сей труд рекламировался так, словно его авторы — святые пророки, а сам он — как минимум Библия; и редко в какой частной библиотеке не было полного собрания, как правило в девственном состоянии, с неснятыми суперобложками, без единой складки на корешке и со страницами, на которых ни разу не останавливался глаз человеческий.

Это собрание досталось в наследство и мне, когда я приобрел «Барнегат Букс» у старика Литзауэра. И в течение нескольких лет я время от времени докупал комплект-другой и также время от времени продавал. Впрочем, продавал я меньше, чем покупал, а потому обычно имел про запас несколько собраний: одно было выставлено на полке, а пара других хранилась в ящиках в подсобке. Конкретно на эту среду у меня имелось четыре комплекта, потому как один я приобрел не далее как накануне днем и не из-за безумного стремления подорвать тем самым рынок, а поскольку они продавались в наборе с довольно ходовым товаром — ранними вещами Стейнбека и Фолкнера. Надо сказать, что к вечеру во вторник я уже почти покрыл свои расходы, пристроив «Чашу Господню»[9] и «Непобежденных»[10] одному постоянному покупателю, а потому ощутил нечто вроде симпатии к Уиллу и Ариэлю Дьюрантам, что и подвигло меня полюбопытствовать, какую же оценку они дают истории человечества.