Вопрос веры - [4]
— Что-то такое слышал…
Ларс потер переносицу… зря, наверное, он ввязался в этот разговор. Про Пирра он что-то проходил в школе, тот жил почти сто лет назад.
— Пирр так и не смог доказать эффективность своей разработки, несмотря на то, что все оборудование исправно работало. Его не признали, назвали шарлатаном. Тогда он решил уйти из науки и обратиться к вере. На деньги его последователей были построены первые орбитальные маяки.
— А почему бы не сделать эти ваши маяки полностью автоматизированными?
Алонсо вздохнул, пожевал губу и все же откупорил бутылку, налил в бокал.
— Хотите?
Ларс покачал головой.
— Ну и ладно… Знаете, молодой человек, вся штука в том, что без человека это не работает. Аккумулировать и искупать грехи может только человек, — он залпом выпил, сморщился. — Когда дела в Ордене шли хорошо, смотрители менялись каждый месяц, маяков было много… теперь в лучшем случае раз в год, да и остался только один… вся техника старая, работает на пределе… иногда так прошибает, что за ночь можно поседеть. Знаете, сколько мне лет?
— Сколько?
— Тридцать восемь.
Алонсо смотрел ему прямо в глаза… серые, блеклые… Ларс кашлянул, с трудом подавил в себе желание отвести взгляд.
— Это… это так тяжело?
Губы смотрителя дрогнули в улыбке, но он не ответил, налил и выпил еще.
— Тогда зачем вам это? — неуверенно спросил Ларс.
— Кто-то должен.
— Почему вы?
— А кто?
Странный вопрос. Обычно люди рассуждают иначе… «почему я?» Никто не желает становиться крайним, каждый надеется на остальных.
Ларсу было как-то не по себе.
— И у вас есть доказательства, что это работает?
— Доказательств нет, — спокойно сказал Алонсо, — есть совпадения. Это вопрос веры.
— Совпадения?
Алонсо откинулся на спинку кресла.
— Когда Пирр разрабатывал свою теорию, Землю трясло от катастроф: наводнения, землетрясения, извержения, аварии на атомных станциях, эпидемии… мир катился в тартарары. А после того, как заработали маяки все успокоилось. Почти семьдесят лет относительной тишины, люди забыли как это страшно, маяки пришли в запустение… и вот опять. В Ордене упадок, а уровень катастроф начал нарастать, — Алонсо облизал губы. — К тому же есть местные, локальные, так сказать, примеры. Тот же ураган Гваделупе…
Последнее он произнес так тихо, словно боялся что его услышат, словно было неловко… да, неловко приписывать себе спасение целой Флориды.
— Вы в это верите?
Может ли он не верить?
— Да.
В коридоре сновали роботы-носильщики, тащили здоровенные коробки в одну сторону и мусор в другую. Алонсо стоял над ними как заправский завхоз, деловито уперев руки в бока.
— Так, что тут? — бормотал он, разглядывая содержимое коробок. — Картошка? Хорошо… Тут? Десять упаковок лазаньи… очень хорошо. Кальвадос? Оооо! Это уже интересно! Так, а тут? Сменные фильтры, лампочки… угу…
Выглядел он вполне довольным, хоть и заметно осунулся за последние дни.
— Смотрите, Ларс, что мне привезли! — он помахал рукой.
— Дела идут на поправку?
— Посмотрим, — Алонсо беспечно пожал плечами. — По крайней мере месяц еще продержаться можно.
— Хорошо…
— А вы улетаете?
— Да. Пора. Надо разобраться со штрафом, кредит придется брать… да и на работу… ваши друзья уже связались со мной, сказали что ждут. Я еще раз хочу вас поблагодарить…
— Не стоит, — Алонсо усмехнулся. — Считайте, это моя работа. И передайте привет Джеферсону.
— Обязательно!
— Устроим прощальный ужин?
В глазах смотрителя плясали веселые искорки.
На похороны Ларс не успел.
Вот только утром вернулся из рейса, и сразу сюда.
Холмик на могиле был совсем свежий. Рыхлая черная земля. Подвявшие цветы. Простое прямоугольное надгробие серого камня, лаконичная надпись: «Алонсо Кесада» и годы жизни. Да, действительно, ему было всего тридцать восемь лет.
Ларс положил цветы.
Рядом, под одним большим камнем, сразу трое — Филомена Кесада, а еще Бернардо и Ракель. И фотография, на которой Алонсо, совсем молодой и счастливый, обнимает жену и детей. Он уже здесь вместе с ними.
— Землетрясение, — сказали за спиной.
Ларс обернулся. Рядом стоял высокий тощий парень, в руках он держал две розы на длинных стебельках.
— Что, простите?
— Землетрясение, — повторил парень. — Помните, три года назад на севере Испании, тогда много об этом говорили. Они погибли под развалинами.
Да, конечно, Ларс хорошо помнил.
— А вы родственник?
— Нет, — парень покачал головой. — У него не осталось родственников, похоронили за счет Ордена. Я должен был лететь ему на замену, уже проходил подготовку… не хватило всего нескольких дней.
— Вы должны были лететь на маяк?
— Да. Лечу завтра.
— Зачем?
Парень усмехнулся, кривовато, совсем как Алонсо.
— Буду спасать Землю.
И не поймешь, то ли это шутка, то ли всерьез… а может все сразу. Вопрос веры?
— Почему вы?
— Ну, кто-то же должен, — он развел руками.
Ларс не понимал. Сложно было представить что толкает людей вот так, зная, чем это может закончиться. Тем более молодых…
Впрочем, наверно, дело не в возрасте.
— И вы готовы так же умереть?
Если бы он ответил: «да», вышло бы так пафосно, что Ларс ему не поверил. Не поверил бы, и все. Но парень только хмыкнул.
— Думаю не придется. Нам выделили грант на восстановление программы, есть надежда, что все наладится.
Я должна стать женой узурпатора. Он пришел с войной в мой дом, отнял все, что было мне дорого, его войско заняло город. Он кровожадное чудовище, убийца, и я ненавижу его. Я нужна ему как трофей, как принцесса, последняя в роду, с моей помощью он собирается укрепить свою власть. Я готова убить его. Но глядя в его глаза, я вижу мальчика, которого знала когда-то, лучшего друга детства, почти брата. И мое сердце разрывается…
«Что делать, женщин у нас втрое меньше чем мужчин. Не рождаются.».
Я альва-полукровка, незаконная дочь рубежного лорда. Таким, как я, рассчитывать не на что. Таких, как я, презирают. Но если случилось чудо, и сам принц обратил внимание на меня, предлагает стать его любовницей, то я, наверно, должна быть счастлива? Он молод, красив, самоуверен, и привык получать все, что захочет. Он мечта любой девушки в королевстве. Вот только я не желаю такой милости. Можно ли отказать принцу?
Никогда не знаешь, чем может обернуться самостоятельная жизнь. В мечтах — это новые друзья и любовь, в реальности — потери и испытания. Я не по собственной воле оказалась так далеко от дома, отец меня отправил учиться в провинциальный холодный Бер-Сухт, вместо престижной академии магии рядом с домом. Тогда я не знала, что у него есть действительно веские основания. Не знала, что это единственный шанс для меня. Магия — это усилие воли. Я должна справиться.
Он — Лоренцо Луци, военный трибун, бесстрашный герой, прошедший огонь и воду. Он возвращается домой спустя пять долгих лет, надеясь, что молодая жена все еще ждет его, скучает и помнит. У него большой светлый дом в предместьях Илоя, оливы и виноградники… и планы — пожить, наконец, спокойно в тишине. Она — пленница и военный трофей. У нее нет имени, нет семьи, она потеряла все, что у нее было. Осталось только упрямство и гордость. И жажда свободы. Он выиграл ее в кости. Случайно, в игре с грошовыми ставками.
Почти римляне и немного орки. — На нас неслась тысяча слонов! — орал Фален, грозно потрясая в воздухе опустевшей кружкой, — но мы не дрогнули! Я насадил троих на свое копье! Я завидовал! Как же завидовал! И готов был поверить что их можно вот так — на копье… Готов был поверить каждому, ведь тогда еще так мало видел сам. Конечно, потом я узнал, что слонов было восемьдесят, а вовсе не тысяча, и с их наступлением велиты дружно ушли за первую линию тяжелой пехоты — обычный маневр. Но разве это имело значение?! Я тоже хотел туда, на войну! Хотел великих побед, а не мелких стычек с вороватыми шайками степняков.
«…Не встречая особых препятствий, святые стритрейсеры накручивали обороты, безжалостно обходя и подрезая друг друга. После поворота на Москворецкую набережную разрешалось применять оружие. И сразу же появились первые жертвы…».
Первые четыре десятка лет колония на планете Штиль развивалась по установленному плану, но, как впоследствии оказалось, ни ученые специалисты прародины, ни суперкомпьютеры не смогли полностью просчитать такую переменную, как человеческий фактор. И когда часть населения хочет влиться в галактическое сообщество, а другая изолировать планету от остального человечества - войны не избежать. Сможет ли цепочка случайных событий прекратить кровопролитие или наоборот приведет к взаимному истреблению - покажет время.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Джонни Гиффет — молодой программист с уникальными возможностями мозга похищен пришельцами. Благодаря своим способностям он оказывается первым человеком, сумевшим вернуться назад. Теперь он становится единственной преградой на пути инопланетной угрозы. Ему необходимо победить в этой схватке потому, что спрятаться от пришельцев невозможно. Чтобы защитить свою расу, Джонни не только создаёт огромную корпорацию, призванную обеспечить финансирование его миссии, но и находит настоящую любовь.
Издание адресовано широкому кругу исследователей — историкам, генеалогам, краеведам, журналистам, писателям. В первой части вы найдете ответы на самые распространенные вопросы о правах пользователей архивов при работе с научно-справочным аппаратом. Во второй части — несколько полезных статей о современности и будущем справочно-поисковых средств. В третьей части — много ссылок на документы, издания и базы данных, помогающие найти нужные документы. Удачных вам поисков!
Темнота пробирается до сознания, пронзая его острейшими шипами, обезоруживая и делая таким уязвимым, что хочется кричать во все горло, срывая связки. Помощь придет, она сейчас появится, ему помогут, его спасут. Темнота становится все ближе с каждой минутой, а страх сковывает его тело, превращая Человека-Паука в беспомощного мальчишку, который нуждается в том, чтобы кто-то был рядом. «Прошу, помогите мне…» — кричит его разум, а сам он не в силах проронить и слово…