Вопрос — ответ - [48]

Чихать нам на таинственную и непонятную радиацию. На свете есть вопросы гораздо интереснее. Например.

Сколько шума наделает атомный взрыв?

А мы успеем разглядеть реактивные самолеты над крышами домов?

Это что же, будет, как в Дивали?

И наконец: хорошо бы ракета упала рядом с нашим чоулом!

Третий вечер войны. Жизнь в убежище движется по накатанной колее. Женщины наловчились заниматься хозяйством прямо здесь, чтобы не терять времени. Садятся тесной группой, режут к ужину картошку и помидоры, вяжут кофточки, перебирают чечевицу, отбирают из подпорченных пучков шпината и кориандра еще свежие листья и делятся последними сплетнями. «Вы слышали? Миссис Госвами купила новый двадцатипятидюймовый телевизор. Бог знает, откуда у них такие деньжищи! Похоже, мистер и миссис Бапат опять ночью подрались. Шуму-то было, на весь чоул! Видели последний выпуск „Старбест“? Представляете, говорят, Армаан Али голубой».

Мужчины внимательно смотрят новости, а потом обсуждают военные слухи. Правда ли, что правительство намерено ввести чрезвычайное положение? Где-то передавали, что Патханкот разбомблен до основания. Погибло много мирных жителей. Мехта узнал из надежных источников, чуть ли не из самого министерства: бензин будут выдавать по карточкам. Лук и помидоры уже вроде бы исчезают с рынка. И лучше запасаться молоком.

У нас, у детей, свои заботы. Мы носимся по бункеру, кричим, визжим и падаем, сталкиваясь друг с дружкой, к немалому огорчению женщин. Играем в «Шпионов», пока не надоест. Затем Путул изобретает новую забаву. Название у нее что надо: «Война и мир». Правила очень простые: делимся на две команды, одну из которых возглавляет индийский генерал, а другую пакистанский, и салим противников. Каждый осаленный считается военнопленным и может быть выпущен только в обмен за «своего». Если это генерал — то в обмен за двоих. Кто наберет больше пленных, те и победили. Тут возникает одна загвоздка. Никто не хочет быть пакистанским генералом. После долгих споров ребята обращаются к Салиму: он ведь мусульманин, какая ему разница? Мой друг сначала отнекивается, но его подкупают за две упаковки жвачки. Тогда я вступаю в его команду, и мы устраиваем индийцам полный разгром.

Всласть наигравшись и устав как собаки, присаживаемся в уголке и начинаем обсуждать войну.

— А что, мне нравится, — говорю я. — Сражения — это здорово. А главное, хозяйка, Неелима Кумари, отпустила слуг на целую неделю из-за комендантского часа.

— Да уж, — соглашается Путул. — И школу закрыли на столько же.

— Вот бы взрослые каждый месяц устраивали войнушку, — поддакивает Дханеш.

— Ну-ка хватит пороть чепуху! — грохочет за нашими спинами.

Подскочив от испуга, мы оборачиваемся. Позади стоит пожилой мужчина на костылях. Высокий и стройный, с тонкой щетинкой усов на строгом обветренном лице, в зеленой армейской униформе со множеством карманов и большим ремнем. Незнакомец сердито смотрит на нас и укоризненно грозит пальцем:

— Не смейте опошлять войну. Это очень серьезное дело. На войне умирают.

Мы лишь теперь замечаем, что у него нет ноги.

Знакомимся. Как выясняется, мужчину зовут Бальвант Сингх, и он лэнс-нейк[77] в отставке. Недавно переехал в наш чоул, живет один, ногу потерял в битве.

Призвав нас к порядку, Бальвант Сингх ковыляет вперед и, не церемонясь, усаживается на стул перед самым экраном.

По телевизору идет прямой репортаж военных событий. Сначала все в зеленоватой дымке. Потом нам показывают заряженную ракетную установку. Боец нажимает на кнопку, полыхает яркая вспышка, ракета уносится в небо. Спустя полминуты вдали загорается желто-зеленый огонь и слышится эхо взрыва.

— Цель уничтожена совершенно, — поясняет армейский офицер, находящийся рядом с установкой.

И ухмыляется. Зубы у него неестественно зеленые. Десять секунд, и новая ракета заряжена. Журналист оборачивается и произносит в камеру:

— Это был наш прямой эксклюзивный репортаж о военных действиях пятой дивизии в секторе Раджастан.[78] Я Сунил Виас, «Стар ньюс», оставайтесь с нами.

Зрителям так и не сообщают, что за цель поражена ракетой, сколько людей при этом погибло, а сколько выжило. Зато на сцену выходит известный певец и с чувством исполняет патриотическую песню.

Лэнс-нейк в отставке встает со стула.

— Разве это война? — презрительно бросает он. — Детские игрушки! Вам скармливают мыльную оперу.

Мистеру Уагле не до шуток.

— А что же такое, по-вашему, подлинная война? — интересуется он.

Бальвант глядит на собеседника с насмешкой: что, мол, взять со штатского?

— Да уж не те сказочки, которые вам показывают. Сражения — это кровь и кишки. Это трупы, это руки, отсеченные вражескими штыками, и ноги, оторванные шрапнелью.

— В какой же войне вы участвовали? — спрашивает лектор.

— В последней из настоящих, — с гордостью отвечает Бальвант Сингх.

— Раз уж вы знаете, что это такое, может, поделитесь с нами? — вступает в разговор миссис Дамле.

— Да-да, пожалуйста, — подхватываем мы. Отставной лэнс-нейк опускается на место.

— Значит, вы хотите знать, что испытывает человек во время истинной битвы? Хорошо, я расскажу одну историю. О тех четырнадцати овеянных славой днях, когда мы одержали самую знаменитую победу над Пакистаном.