Вопреки всему - [103]

— Ты выпила? — спросила Луиза, все еще под впечатлением от увиденного.

Дело было не в том, как мать выглядела, дело было в ее поведении. Она казалась веселой, беспечной, радостно возбужденной. Куда только девалась та спокойная, устойчивая атмосфера, в которую она ожидала окунуться!

— Ну, ты и скажешь! — Оливия похлопала дочь по плечу и направилась в гостиную легкой, танцующей походкой. — Оставьте пока ваши куртки и сумки в прихожей, идите сюда, мы и в самом деле выпьем чего-нибудь, потом вы отправитесь в ваши комнаты и переоденетесь. Вода горячая, можете принять душ.

Луиза проскользнула в их старую гостиную и огляделась. Она опасалась, что и гостиной коснулась рука перемен, — поработала, например, бригада из фирмы «Измените облик вашего жилья», — но, слава Богу, все осталось прежним. Темно-синяя софа, два стула, низенький кофейный столик, в центре которого с геометрической точностью установлен горшок с каким-то растением, ряд фотографий на каминной полке и отполированное до блеска фортепиано. Все до боли знакомо. Оливия тем временем убежала в кухню. Открылась дверца холодильника.

— Рейчел может только чуть пригубить вот этого, ведь она за рулем, — донесся из кухни голос Оливии. — А Луиза пусть пьет, сколько ей заблагорассудится. Составит мне компанию, тогда она не станет делать мне грубые замечания насчет того, что я напиваюсь в одиночестве.

Луиза посмотрела на Рейчел. Обе они до сих пор стояли неподвижно посреди гостиной. Рейчел только приподняла брови и ничего не сказала. Луиза прошла в кухню. Мать сражалась с пробкой, пытаясь открыть бутылку шампанского. Три узких бокала стояли перед ней на столе. Луиза не помнила, когда эти бокалы доставали в последний раз.

— Дай-ка мне. — Рейчел осторожно взяла бутылку у матери из рук.

Оливия покраснела и всплеснула руками.

— Я уверена, что могла бы ее открыть.

— Да, но я превратила этот процесс в тонкое искусство. — Рейчел улыбнулась матери. Луиза, прислонившись к дверце шкафа, наблюдала за ними. Рейчел глянула на этикетку и присвистнула. — Настоящее шампанское! С чего это вдруг, мама?

— Почему бы и нет? Мне так много нужно сказать вам обеим. Я очень рада, что ты тоже приехала, Рейчел. Сама я не посмела бы попросить тебя об этом. Считала, что ты терпеть не можешь приезжать домой. — Оливия подошла к Рейчел и крепко обняла ее. — И ты, Луиза. — Оливия вздохнула с облегчением и радостью. — Это так хорошо, что вы приехали обе. Ох, я чуть не забыла! — воскликнула она, открыла дверцу стереосистемы и нажала кнопку. — Я нашла это среди твоих старых записей, Луиза. Я подумала, что мы можем это послушать и настроиться.

— Настроиться на что? — спросила Луиза у Рейчел, понизив голос.

— Ш-ш-ш! — прошипела та. — Не порти ей праздник.

— Да я не…

Обе умолкли и посмотрели на мать, когда из громоздких колонок прозвучала интродукция.

— Динг-де-динг-де-де-динг! — пропела Оливия и снова убежала в кухню. — До сих пор не открыла бутылку, Рейчел? И называешь себя пьянчужкой? Ты безнадежна!

Пробка от шампанского вылетела из горлышка бутылки, ударила в потолок и упала на пол. Напевая что-то себе под нос, Оливия поставила бокалы в ряд, не обращая внимания на то, что пена выбилась из бутылки и полилась на стол, а потом на линолеум. Оливия не схватилась за бумажное полотенце и не поспешила вытереть стол. Она позволила пене течь беспрепятственно. С каждой секундой Луиза смущалась все больше.

Оливия начала покачивать бедрами и запела во весь голос.

Луиза ухватилась за край кухонного комбайна, ища опору. Рейчел запрокинула голову и расхохоталась. Оливия, пританцовывая, подошла к Луизе и вручила ей бокал.

— Держи, — сказала она. — Выпей глоточек. Это поможет тебе расслабиться.

— Мама, что на тебя нашло?

— Я собираюсь вам рассказать. Но сначала выпейте.

Луиза взяла бокал одеревенелыми пальцами и перехватила за ножку. Ее мать пританцовывала и подавала шампанское, в то время как голос Синди Лоупер вырывался на полной громкости из старых отцовских колонок. На ней брюки, у нее серьги и макияж, она выглядит и ведет себя так, будто верит, что девочки просто до смерти хотят позабавиться. Это как-то не в стиле бабушки.

— Ладно, — заявила Оливия. — О чем мне сказать вам первым долгом? Может, присядем?

— Давайте, — согласилась Рейчел и придвинула к себе стул, кивнув Луизе. Та подошла к стулу, на котором всегда сидела, когда жила дома, и опустилась на него.

— Прекрасно.

Оливия устроилась напротив них. Щеки у нее пылали, глаза блестели. Дочери смотрели на нее в полном молчании.

— Дело в том… — Оливия умолкла, переводя взгляд с Луизы на Рейчел и обратно. — Я надеялась, что вы порадуетесь за меня.

— Мама. — Рейчел взяла Оливию за руку. — Пока ты не расскажешь, что происходит, мы не можем знать, рады мы за тебя или нет, верно? Сделай глубокий вдох и выкладывай.

— Хорошо. — Оливия сцепила пальцы рук. — В последнее время я очень много думала. С недавних пор, сразу после звонка Кэтрин, черт ее, Мафф. Я думала обо всех этих женщинах и о том, как они устроили свою жизнь. Я думала и о том, кем стала я. Женой и матерью. Вот и все.

— Но быть матерью очень важно, — возразила Луиза. — Ты должна этим гордиться.