И он посылает ей убойную дозу пыток, от которой она закрывает от боли глаза, прокусывает до крови губу из последних сил сдерживаясь. Её кости хрустят, ломаясь, и из её тела вырывается истошный крик, сопровождаемый разрядами молний, будто бы она центр их извержения. Моя девочка извергает из себя тысячи молний, без разбора бьющих вокруг, и Элайджа вряд ли ожидал такое развитие событий.
Сколько же в ней силы… боже, ну почему я снова вижу эти пытки? Разве мало было того, что я видел мамину смерть? Я ни на секунду не забываю об этом, это преследует меня всю мою жизнь, но пытки Алисы… это страшнее, это другой уровень боли, это…
Алиса, пожалуйста, выбери жизнь! Вон Райны тебя не тронут, узнав сколько в тебе силы! Пожалуйста, не умирай…
Некромант отскакивает в последний миг от одного из разрядов, а вот его приспешники не успевают, и один за другим падают замертво дымясь. Молнии всё бьют и бьют, Некромант не успевает увернуться от всех, и несколько попадают в него. Затем второй волной молнии пробивают оставшуюся защиту Некроманта, придавливая его к земле. Он беспомощен, но хватается за жизнь. Кожа его слазит клоками, ведь Квинтэссенция не терпит гниения, а Элайджа сплошь соткан из мертвечины, как чудовище Франкенштейна.
Моя девочка теряет сознание, унося с собой разряды, и падает на землю…
Нет.
Нет! Не может быть!
Нет…
Всё это время я стоял будто за куполом. То есть не я, который смотрел пророчество, а тот, который пришёл с войском. Когда Алиса упала на землю, щит разрушился, и я вместе с убогим Риорданом и ещё несколькими союзниками помчались к месту, где лежало бездыханное тело моей девочки. Я выгляжу иначе: всё прежнее, кроме глаз — они полностью чёрные, как и Некроманта.
Я — Архимаг.
По пути атакую всеми возможными способами раненного Некроманта, тот отбивается и жадно глотает воздух. Я отрываюсь посмотреть на Алису в надежде увидеть признаки жизни, но Риордан, сидевший рядом, прижал её и покачивался шепча «Не может быть, не может…».
Он поднял на меня убитые от горя глаза и отрицательно качает головой.
Нет. Не может быть…
Алиса… ты же обещала меня не бросать! НЕТ!
Она истекает кровью, её серые глаза с лопнувшими сосудами открыты и смотрят пустым взглядом в небо, рот приоткрыт, спутанные мокрые от дождя волосы лишены былой жизни и непослушности. Она мертва.
Мертва.
У меня в душе образовалась Мариинская впадина боли, а в голове зашумело, будто весь мир решил кричать мне в уши.
— Ну? Каково это, Винс? — с зловещей улыбкой говорит Некромант, прерываясь в отдышке — Дежавю не мучает? Я снова сделал это, хотя с твоей матерью было не так весело. Ты отнял у меня отца, мой дом и мою жизнь, вот теперь ты знаешь, как это. Но теперь ты как я, твоя душа такая же чёрная.
Я из будущего вспыхиваю огнём, вокруг закручивается ветер с частицами земли, капли воды замирают в воздухе, я извергает огонь в общий карнавал стихий и эта смертоносная масса с невероятной скоростью движется на Элайджу Блэквелла, который будто застыл с широко открытыми от удивления глазами и оскаленной улыбкой.
— Ты познал их все? — шепчет на последнем выдохе Некромант, оседая на мокрую землю.
— Кроме одной: Квинтэссенции, — отвечает моё будущее я уже мертвому брату.
Видение оборвалось, и я осел на землю.
За каких-то 10 минут все мои ожидания и эйфория от найденного пророчества обернулись в пепел, и я перестал дышать.
У меня часто возникает ощущение, что я сплю и мне снится кошмар, хочу проснуться, не верю, что со мной это происходит на самом деле. Но сейчас я…
Вдох.
Как это всегда бывает, планы в моей голове рождаются быстро, что вызвано постоянным контролем целого мира. И дальнейшие действия выстроились сами собой в одну чёткую линию, и я сразу вижу кто и какую позицию займёт в моих планах, на какую клетку и на сколько ходов уйдёт.
А теперь в Марсель. Убедиться, что она всё ещё жива…
Моя девочка, моя Алиса.
