Монета, вращаясь, опускалась. Возможно, она уже знала, какой стороной вверх приземлиться, равнодушно направляя ее судьбу по одной из двух дорог. Все зависело от нее. Если она упадет правильно, выступление Верены станет просто потрясающим, все будут ей аплодировать. Если неправильно, она должна будет спуститься отсюда униженной. Шанс.
Чтобы слиться с Ночью, ей требовалось разгадать тайну, которую Ночь пыталась скрыть, и спрятать то, что хочет разгадать в ней Ночь. Успех у публики – личный провал. Монета указывала на случайность, но не Ночь; та контролировала свои тайны.
Однако у монеты было две стороны. Головы и хвосты, публичность и уединение, успех и неудача, радость и печаль, все и ничего. Они существовали вместе, противоположные аспекты одной и той же идеи.
Не секс управлял человеческими эмоциями, и не достижения. Чувство. Успех означал всеобщее признание; провал – всеобщее презрение. Но, чтобы получить аплодисменты, человек должен был рискнуть осуждением. Вердикт шанса.
Монета зависла в воздухе. Верена шагнула вперед и поймала ее, не глядя. Она завоевала шанс, когда осознала, что таинственность была обязательной подоплекой стремления человека к признанию. Она поняла, что пыталась скрыть Ночь, и теперь сама Верена сможет спрятать все, что пожелает.
Она стояла на месте, простирая руки.
— Приди ко мне, — шепнула она, пользуясь уже не просто Видением, а своей только что открытой властью.
Завихрение аморфной энергии появилось в пещере, притянутое издалека будто бы магнитом. Оно захлестнуло ее тело, сливаясь с ним. На этот раз дизориентации не последовало. Верена ощутила мощь вихря и подчинила ее себе. Она была Дома.
Она превратилась в Нокс, Воплощение Ночи, госпожу тайны.
Но вскоре стало очевидно: хотя Верена и сделалась Воплощением Ночи, до полного вступления в должность было далеко. Тайны теперь оказались ей известны, но уследить за их огромным количеством было весьма проблематично; или хотя бы за подробностями нескольких из них. Она могла вникнуть не только в человеческую жизнь, но и в судьбу других инкарнаций. Разницу между хорошими и плохими душами постигал Танатос. Нюансами и парадоксами времени заведовал Хронос, потому что жил в обратном направлении. Он начал с целых легионов себя самого: для каждой временной линии свой Хронос. По мере течения времени они сливались, и, когда он подойдет к самому началу, то снова останется всего один. Окольное взаимодействие мириадов нитей Судьбы. Основные причины и тщетность Войны. Жизненный процесс Природы. Все эти народные средства, которые Керена когда-то изучала вместе с Морли, были ничем по сравнению с природными процессами, непостижимыми для человеческого разума. В самом деле, большую их часть людям лучше не раскрывать никогда, иначе они используют тайны природы для ее же разрушения.
— Я Нокс, — сказала она Ворли и Ванье. – Но тайнам нет числа. Я чувствую себя, как птичка, которая пытается усидеть на взбешенном быке. Как мне охватить разумом все одновременно?
— Разве ты не можешь просто узнать и использовать любую нужную тебе тайну? – спросила Ванья.
— Могу. Но теперь я знаю, что их намного больше. Все, что я предпринимаю как Нокс, имеет последствия, как круги, которые расходятся по воде озера, когда бросаешь туда гальку. У этих последствий тоже есть свои последствия, и они могут привести к вещам, за которые я никогда не хотела бы нести ответственность. Поэтому я ни на что не могу осмелиться.
Ворли кивнул.
— Ты обрела слишком большую власть, слишком быстро. Требуется время, чтобы к ней приспособиться. К счастью, оно у тебя есть; ты можешь изучать ситуацию столетиями.
— Я даже не знаю, что изучать. Мне нужно узнать направление, прежде чем отправиться в путь.
— Возможно, стоит записывать информацию, вносить ее в каталоги – так же, как я делал это с магическими народными средствами.
— У тебя память лучше, чем у меня, и мне предстоит намного больше работы. Тайны в мире встречаются гораздо чаще, чем народные средства.
Как глубоко она все недооценивала!
— У других инкарнаций должны быть похожие проблемы, — сказал Ворли. – Нам нужно поразмыслить над тем, как они справляются.
— У них есть могущественные инструменты, — ответила Верена. – Смерти принадлежат Коса и Морт, Конь Бледный. Время владеет Песочными Часами. За Войной всюду следует Алый Меч.
— А у Судьбы есть Гобелен Жизненных Нитей, — согласился он. – Который она может ткать в форме паука. И другие тоже обладают равными по силе инструментами. Как воплощениям удалось заполучить подобные символы своей должности?
Вопрос застал Верену врасплох.
— Я не уверена, что знаю. Кажется, они существовали всегда.
— Я видела, — сказала Молли. – Люди создали их, когда превратились в инкарнации, или же вскоре после этого. Думаю, Смерть превратил обычную лошадь в необычную. Возможно, используя остатки хаотической субстанции.
— Это мощное средство, — поддержал ее Ворли.
— Верно, — согласилась Верена. – Оно превратило Лилу из призрака в демонессу. Хаос вполне может считаться силой, присущей этим символам, как ты их называешь.
