Вооруженные силы Японии. История и современность - [33]

Типичной в этом отношении являлась Бирманская наступательная операция 15-й японской армии (две дивизии общей численностью 35 тыс. человек при поддержке 200 самолетов) под командованием генерала Иида, начавшаяся 22 декабря 1941 г. внезапным нападением японской авиации на главный город Бирмы — Рангун. Наступление в глубь страны японская пехота начала при активной поддержке с воздуха вдоль железной дороги и крупнейших рек страны — Иравади и Салуин. Быстрота продвижения японцев через джунгли буквально поразила английское командование, которое признавало: «Они теснили нас всюду, нанося удары по нашим позициям с тыла»[268]. пробиваясь сквозь тропические джунгли и применяя обходные маневры, японцы заставили англо-индийские и китайские войска спешно, бросая оружие, отступать на север, и индо-китайской границе. 29 апреля японцы захватили конечный пункт Бирманской железной дороги, затем подошли к границе Индии и вторглись на территорию Китая в пров. Юньнань.

Японцы применили против китайских войск и населения бактериологическое и химическое оружие. По приказу японского командования летом 1940 г. в район боевых действий в Центральный Китай была направлена специальная бактериологическая экспедиция во главе с начальником «отряда № 731» генералом Исии, которая в районе Нинбо произвела с самолетов заражение китайской территории чумными блохами, в результате чего там вспыхнула эпидемия чумы. В 1941 г. была заражена чумой тем же способом китайская территория в районе г. Чандэ[269].

В ходе развития стратегического наступления японских вооруженных сил выявились их сильные стороны: активный и решительный характер боевых действий, непрерывность наступления, отсутствие значительных пауз между последовательными операциями и ведение боевых действий в высоких темпах вплоть до полного выполнения заранее разработанных оперативных планов, широкий маневр силами на театре с особыми условиями (в горах, джунглях, на островах и т. п.); особая мощь первых ударов, нацеленных на деморализацию, максимальное ослабление противника и захват стратегической инициативы; одновременность осуществления стратегического наступления по нескольким операционным направлениям; высокая дисциплина и большая выносливость личного состава в ходе совершения маршей (до 50 км в сутки), способность проводить наступление ночью, в дождливый период времени и в условиях сильной жары; высококвалифицированная и тщательная подготовка операций при высокой боевой готовности и облученности войск, в результате чего в начальном периоде наступления, как правило, достигались крупные результаты над численно превосходящими силами противника, как это было в Гавайской, Филиппинской, Малайской, Бирманской операциях[270].

Вместе с тем в ходе наступательных операций японских войск допускалась распыленность сухопутных сил по многим разобщенным театрам и операционным направлениям, что постоянно создавало напряженность в силах и средствах.

Действия зачастую осуществлялись слабыми группировками, сила которых не обеспечивала выполнение поставленных задач (например, под Чанша в 1939 г., где 150-тысячная группировка японских войск должна была наступать против 400-тысячной китайской группировки)[271].

Японские войска имели низкую по сравнению с вооруженными силами США и Англии техническую оснащенность, не хватало танков и артиллерии, что снижало огневую мощь, маневренность и темпы продвижения наступающих войск.

Одноэшелонное построение войск не обеспечивало наращивания силы ударов в оперативной глубине, ощущалась недооценка роли резервов. Пагубно сказывалось отсутствие у японского командования опыта в проведении крупных наступательных стратегических операций объединенными силами нескольких фронтов против сильного, оснащенного современной техникой континентального противника, а также переоценка собственных возможностей и воспитание в войсках пренебрежения к силам любого противника.

В целом значительная часть наступательных операций была проведена японскими вооруженными силами против слабовооруженных гоминьдановских войск и немногочисленных гарнизонов на островах Тихого океана, что наложило свой отпечаток на характер подобных операций. Вплоть до второй половины 1943 г. японские вооруженные силы продолжали удерживать стратегическую инициативу в своих руках, хотя ВМС США в июне и августе 1942 г. добились заметного успеха у атолла Мидуэй и о-ва Гуадалканал, который президент США Ф. Рузвельт оцепил как «часть стратегии сдерживания, характеризующей эту фазу войны»[272] для Соединенных Штатов Америки.

Оборонительные операции японские войска в начальном периоде войны недооценивали. Такие операции рассматривались как временная мера, к которой допустимо прибегать только с целью подготовки нового наступления. «Сущность обороны заключается в том, — говорилось в "Полевом уставе японской армии", — что войска, используя выгоды местности и систему фортификационных сооружений, подготавливаются к бою с целью разбить наступающего противника путем сочетания огня с контратакой. Этим они создают выгодную обстановку для последующего наступления»