Вооруженные силы Японии. История и современность - [112]

. Очевидно, что ни СССР, ни другие социалистические страны, ни тем более демократическое движение внутри Японии не несут в себе никакой угрозы этой стране. Рассматривая Советский Союз в качестве главного противника и пропагандируя подобный тезис среди населения, правительства Японии получают большую степень свободы в наращивании военного потенциалом своей страны. Советский Союз является сильным государством не только в политическом и экономическом, но и в военном отношении. Поэтому, сколько бы средств ни запросило военное ведомство на «укрепление самообороны», эти запросы неизменно могут казаться при такой постановке вопроса оправданными.

Особенно остро была продемонстрирована политическая направленность повой военной доктрины Японии во время войны в Корее. С первых дней правящие круги Японии словом и делом поддержали США в этой войне, а затем пошли и на юридическое оформление военно-политического союза с ними. Они боялись, что борьба корейского народа за национальное освобождение и объединение родины достигнет японских берегов и усилит и без того мощное движение японского народа за демократическую и независимую Японию, за нейтрализм во внешней политике, за полный отказ от военных приготовлений.

Корейская война была встречена в японских правящих кругах и среди бизнесменов как «ниспосланное богом счастье», как заявил 25 июня 1950 г. в связи с началом войны один из ответственных деятелей японского правительства[841].

Действия США получили полную поддержку со стороны крупнейших партий японского капитала тех лет — Либеральной и Демократической[842]. В годы корейской войны японо-американские отношения в силу обоюдной заинтересованности руководства Японии и США переросли из стадии отношений победителя и побежденного в стадию, когда Япония впервые могла проявить себя как пока еще младший, но уже важный партнер в империалистической игре. Для усиления марионеточной южнокорейской армии на Корейский полуостров была послана некоторая часть офицеров, солдат и матросов демобилизованных императорских армии и флота, которые принимали участие в боях против Народной армии Кореи, а сама Япония превратилась в плацдарм, арсенал и тыловую базу обеспечения боевых операций вооруженных сил США. Как указывал впоследствии В. Рэнсом, «Япония доказала свою готовность и способность поддержать наши вооруженные силы когда нужно и где нужно»[843].

Откровенная поддержка Японией империалистических сил в корейской войне не могла не вызвать резких протестов со стороны простых японцев, что послужило предлогом для японской реакции потребовать в связи с ростом «коммунистической опасности» создания в стране более мощной, чем полиция, вооруженной силы. Вскоре (10 августа 1950 г.) по решению японского парламента такая сила была создана в виде «резервного полицейского корпуса». Так правящие круги Японии пришли к решение о воссоздании национальных вооруженных сил с внутренними и внешними функциями. Это означало, что японское руководство встало на путь практического претворения в жизнь намеченных еще в дни разгрома планов военного возрождения, сделало первый шаг на пути создания материальных условий для выработки самостоятельной военной политики.

Однако японское руководство но могло, да и не хотело в то время полного высвобождения из-под опеки своего более мощного партнера. Правительство С. Иоснда при разработке подписанного 8 сентября 1951 г. первого «договора безопасности» с США предложило, чтобы американские войска продолжали оставаться на японской территории и после окончания оккупационного периода[844]. Оно даже взяло па себя обязательство выделять часть средств, необходимых на содержание американского контингента войск[845]. Чтобы хоть как-то прикрыть явный антинародный характер японо-американского «договора безопасности», его авторами был выдвинут абсурдный тезис о наличии внешней угрозы Японии со стороны социалистических стран Восточной Азии.

Переложив по «договору безопасности» главную ответственность за сохранение внутренней так называемой стабильности и «внешней безопасности» на плечи американских войск, руководители Японии смогли все силы бросить на укрепление экономики страны и совершенствование военной структуры государства, в первую очередь на создание значительных по численности и боевой мощи вооруженных сил, дальнейшее повышение их способности обеспечивать решение внутренних и внешних политических задач. США охотно помогали им в этом. В этой связи японский дипломат Т. Такэу писал в год вступления в силу «договора безопасности»: «Необходимо было усилить военный и стратегический потенциал островной страны как центрального участка восточного фронта борьбы против коммунизма»[846].

Вообще в процедуре подготовки к подписанию «договора безопасности» было столько темных и тайных сторон, что, когда истек тридцатилетний срок давности, японский МИД отказался, как это предусмотрено обычной процедурой, рассекретить документы, имеющие к этому отношение[847].

Таким образом, с самого начала военно-политический союз Японии и США складывался на базе общности классовых интересов капиталистических кругов двух стран в борьбе против демократических сил Японии, стран социализма и национально-освободительного движения.