Вооруженные силы Японии. История и современность - [114]
Уже в то время военная доктрина Японии предусматривала в случае войны прямое участие японских вооруженных сил совместно с американскими войсками в военных операциях, в том числе и в условиях применения ракетно-ядерного оружия, далеко за пределами Японских островов. Подтверждением тому является существование в 60-х годах ряда секретных планов ведения войны в северо-восточной части Азиатского субконтинента и в омывающих его морских пространствах. К их числу относятся оперативно-стратегические планы «Три стрелы» (1963 г.), «Летающий дракон» (1965 г.), «Бег быка» (1966 г.), которые предусматривали ведение японскими войсками боевых действий в Северной Корее и Китае, блокирование проливов, операции против морских и воздушных баз противника, высадку на принадлежащие СССР Курильские острова и южную часть о-ва Сахалин, а в случае успеха и ведение операций в советском Приморье[857].
Как указывают японские авторы, разоблачающие эти опасные приготовления, они представляют собой «не пассивное втягивание в ту агрессивную войну, которую развяжут США; новая опасность состоит в том, что японское правительство и "силы самообороны" по своей доброй воле начнут активно сотрудничать с американскими вооруженными силами еще задолго до нападения на Японию и примут серьезное участие в агрессии». «Планы "сил самообороны", — предупреждают они, — чреваты опасностью перерастания малой войны в большую, обычной войны в ядерную и локальной войны во всеобщую. Одна искра па Корейском полуострове в результате активного вмешательства Японии на основании "договора безопасности" способна повлечь за собой эскалацию вплоть до вторжения на территорию Советского Союза, КНДР, Китая, включая применение ядерного оружия»[858].
Таким образом, в 60-е годы в зону военного влияния Японии были включены районы, аналогичные по размерам тем, которые вошли по составленному 27 января 1942 г. Институтом тотальной войны «Основному плану создания сферы сопроцветания Великой Восточной Азии» во вторую по величине «малую сферу совместного процветания»[859].
В японо-американский «договор безопасности» 1960 г. были включены и некоторые статьи, в определенной степени лишавшие Японию суверенитета. В частности, в ст. 5 договора говорится: «Каждая сторона признает, что вооруженное нападение на любую из сторон на территориях, находящихся под управлением Японии, было бы опасным для ее собственного мира и безопасности, и заявляет, что она предпримет действия для отражения общей опасности»[860]. В соответствии с этой статьей Япония в случае нанесения по американским войскам на ее территории ответного удара будет обязана независимо от собственных интересов в данный момент вступить в войну на стороне США. Такое положение сохранится до тех пор, пока из Японии не будут выведены американские войска, находящиеся там в соответствии со ст. 6 договора, а, как известно, США вопреки требованиям японской общественности не собираются это делать. Простые японцы не могли не видеть антинародный характер нового договора. Не случайно поэтому подготовка и подписание «договора безопасности» были отмечены массовыми выступлениями протеста японского населения, в подавлении которых активное участие приняли п вооруженные силы Японии[861].
Сохранение определенной зависимости Японии от военной политики США вызывало недовольство и среди наиболее националистические настроенных представителей японских правящих кругов. Националисты видели в этом препятствие на пути самостоятельных действий в Восточной Азии, причем, возможно, и вопреки интересам США. В связи с этим по мере приближения окончания рассчитанного на 10 лет срока действия «договора безопасности» 1960 г. стали раздаваться требования о его новом пересмотре с учетом внешнеполитических амбиций Токио. Выступая на ХХ съезде ЛДП в январе 1968 г., генеральный секретарь правящей партии, а впоследствии премьер-министр Японии Т. Фукуда заявил: «Японии давно уже пора пересмотреть свою программу, чтобы не мириться легко с тем, что она живет под защитой американцев»[862]. Еще раньше другой видный деятель ЛДП, Т. Уцуномия, высказал мнение о том, что для «Японии, как и для США, необходимо оставить руки свободными перед лицом тех изменений, которые происходят в современном мире»[863].
Наступал второй, современный этап формирования японской военной доктрины.
Первый период этого этапа, основа которого была заложена на стыке 60 — 70-х годов, характеризовался выходом Японии по уровню экономического развития на второе место в капиталистическом мире, быстрым превращением ее в один из трех (наряду с США и Западной Европой) центров межимпериалистического соперничества. Неуклонно расширялась экономическая экспансия Японии в Азии, укреплялись позиции японских монополий во всем мире. Рост экономических возможностей создал условия для усиления политических амбиций, повышения активности японских военных кругов. В правительстве (в частности, в лице министра иностранных дел Аити) высказывались суждения, суть которых сводилась к необходимости приведения политического влияния Японии в мире в соответствие с ее возросшей экономической мощью
