Воля Императрицы - [13]

Браяр пожал плечами. Он продолжил стоять к Дадже спиной, чтобы она не видела, как его лицо медленно расползлось в улыбке. Действительно было здорово увидеть, что в Сэндри ещё осталась острота.

Через некоторые время он услышал, как Даджа покинула его мастерскую.

— Скажи ей, что я не буду носить вычурную вышивку или остроносые туфли! — крикнул он через плечо.

— Скажи ему, что я ему на все куртки приделываю зашитые спереди капюшоны! — крикнула Сэндри откуда-то из дома.

— Сами друг другу скажите! — послышался где-то между ними голос Даджи.

Браяр широко улыбнулся. На миг всё было как в старые добрые деньки, в коттедже Дисциплины. В жилище Даджи было как дома.

17й день Луны Семени, 1043 П.К., Река Э́ринуит, Юго-западный Гя́нсар

Браяр был весьма доволен, когда узнал, что, в отличие от большинства не-Торговцев, ехавших под защитой караванов Торговцев, их четверых не держали в отдельном лагере — под охраной Торговцев, но отрезанными от костров и разговоров Торговцев. Он старался не ухмыляться не-Торговцам, когда проходил мимо их одиноких костров. Их четверых заставили бы присоединиться к ним, если бы не Даджа. Хотя она когда-то была изгоем для Торговцев, то самое применение могущественной магии, которое оставило ей живой металл на одной из ладоней, также восстановило её доброе имя среди всех Торговцев, и сделало её саму и её друзей известными и уважаемыми среди её народа. Теперь Даджа носила посох из чёрного дерева, латунное навершие которого было покрыто инкрустированными и выгравированными символами, рассказывавшими историю её жизни, как и любой посох Торговца. Теперь она могла вести дела с торговцами, есть с ними, говорить с ними и путешествовать с ними, в вместе с ней это могли делать её брат и сёстры.

— Эти костры выглядят такими одинокими, — по секрету поделился с Трис Браяр в их первую ночь пути.

Её это не обмануло:

— Кончай злорадствовать, — ответила она.

Люди в Третьем Караване Сэралан вскоре узнали, что в Браяре и девушках было много интересного. Дети, да и многие взрослые, были очарованы Чайм. Всё своё свободное время они проводили, кормя стеклянную драконицу и собирая производимые после этого Чайм куски стекла в форме языков пламени или луж. Мимэндэры — маги — в жёлтых одеждах и вуалях тянулись к глубине и силе магии, наполнявшей 152-летнюю миниатюрную сосну-шаккан, бывшую спутником Браяра. Они консультировались с Браяром о магии, которую можно творить с шакканами, в то время как переговорщики Торговцев начали медленный процесс заключения долговременного контракта о покупке деревьев, которые Браяр был готов продать. Торговцы даже договорились с Сэндри: её вышивку на их одежде в обмен на возможность изучить ткачество и вышивку, которые производились лишь в редких городах Торговцев. Этим занимались очень старые и очень юные Торговцы, бывшие исключением из обычая, который запрещал их народу создавать вещи. Сэндри с готовностью ухватилась за эту возможность: не-Торговцы редко видели их работу даже мельком, не говоря уже о пристальном осмотре.

Браяр, Сэндри и Даджа вскоре нашли нечто, насчёт чего они сошлись во мнениях в течение первой недели пути: Трис стала очень странной. Она будто дёргалась каждый раз, когда через стоянки и караваны дул свежий бриз. Браяр думал, что она сведёт его с ума, по нескольку раз за ночь перенося свой спальный мешок. Он не засыпал глубоко, пытаясь избежать снов об огне и крови. Передвигая постель, Трис будила его. Хотя из-за Трис остальные не рычали «докучливая, невыносимая копошара», как это делал Браяр, всё получалось почти как если бы пытаясь быть тихой и никого не беспокоить, Трис беспокоила всех.

— Я уехал из Спирального Круга, чтобы иметь возможность поспать! — воскликнул он на четвёртую ночь пути. — А не для того, чтобы вскакивать каждую минуту, думая, что на нас напали, когда это всего лишь ты тоскуешь по своей пуховой перине!

— Поэтому-то мы и едем с караваном — чтобы его охрана охраняла нас от нападений, — ответила она с тяжёлым, усталым сарказмом. — И вообще, с каких это пор ты так чутко спишь? Было время, когда нам приходилось обливать тебя водой из вёдер, чтобы ты прорезал глаза.

— Люди меняются, — огрызнулся Браяр. — Ты тоже не пищала от каждой мелочи.

«Я не буду говорить ей, что не могу быть уверенным даже в том, что охрана из Торговцев сумеет предупредить нас, когда нагрянут неприятности», — думал он, отодвигая свой спальный мешок как можно дальше от неё. «Любого можно застать врасплох. Любого. Уж ей-то в её возрасте следует это знать».

* * *

«Этого достаточно, чтобы у человека появилось желание запихнуть её в повозку с багажом», — мрачно думала Даджа, чистя зубы на седьмое утро пути. Сегодня они должны были достигнуть реки Эринуит, вдоль которой шла граница между Эмеланом и Гянсаром. Даджа гадала, как она будет мириться с поведением Трис всю дорогу до Наморна. Она была согласна с Браяром, особенно после прошлой ночи, когда Трис спала, или двигалась, рядом с постелью Даджи.

— Почему бы тебе не узнать, можешь ли ты ехать в повозке? — потребовала она, когда Трис в очередной раз дёрнулась за завтраком. — Чтобы тебе не нужно было мешать всем остальным спать всю ночь, пока ты ищешь мягкое место, или беспокоиться о том, чтобы злой ветерок не высушил за день твои щёки.