Воля Императрицы - [15]

Три молниевых полосы полетели в мимэндэра, лидеров каравана, и даже в саму Даджу, жаля крупы их коней. Над каньоном прокатился гром, заставив стада броситься бегом в испуге. Животные, Торговцы и не-Торговцы все решили, что с них хватит. Они, Сэндри и Браяр бежали на ту сторону реки, преследуемые по пятам Трис, прямо позади последних повозок.

— Не останавливайтесь! — кричала охрипшим голосом Трис.

Теперь она использовала молнию, чтобы подгонять заднюю и переднюю часть каравана, пугая тянувших повозки лошадей и быков, пока они не понеслись по взбиравшейся вверх по склону дороге. Хвост каравана был едва в футах двадцати выше дна каньона, когда грохот более спокойных всадников заставил остановиться.

Со скал над дорогой покатились камни. Части нависавшего над каньоном выступа обвалились с краю. Издалека послышался глухой рёв.

На этот раз Трис, вцепившейся в гриву своей кобылы, не потребовалось говорить. Все начали поспешно двинуться выше по круто уходящей вверх дороге. Они были в шестидесяти футах над руслом реки, когда вдоль каньона с рёвом прокатилась стена воды, усыпанная камнями и деревьями, затопив плоское дно каньона. Волна сорвала булыжники с переправы, стёрла дорогу и продолжила двигаться дальше вниз по каньону. Если бы они хоть немного промедлили, дикий поток смёл бы их и утащил останки вниз по реке.

— Но выше в горах не было же ни дождя, ни снегопада.

Одинокий голос принадлежал мимэндэру. Даджа не смотрела в его прикрытые вуалью глаза, стараясь не углублять его позор. Мимэндэры Торговцев всю жизнь изучали один аспект магии. Они выбирали специализацию в юности и рисковали жизнью, чтобы узнать всё возможное о ветре, или о падении воды с небес, или об оползнях, или о морских бурях.

«Как унизительно», — подумала она. «Со стороны наверное выглядит так, будто он что-то упустил, не смотря на годы учёбы. Он знает, что этот караван доверяет ему свои жизни».

«И как унизительно — кричать на свою сестру только потому, что у неё нет времени на то, чтобы одновременно спасти более двухсот человек и объясниться».

Браяр посмотрел на протекавший внизу бурный поток. Он моргнул. На миг деревья были телами: кричаще одетыми мужчинами, женщинами и детьми, у которых недоставало конечностей или голов, а их раны оставляли красные штрихи в коричневых водах. Вместе с ними плыли вздувшиеся трупы яков, коз и даже птиц, а также трупы солдат. Его с головой накрыла вонь от разлагающихся тел.

«Не здесь», — подумал он, закрывая глаза и сжимая зубы. «Гянсар, не Гьонг-ши. Мир, а не война. Не здесь».

Открыв глаза, он увидел останки деревьев и массу камней. Только вонь разложения не покинула его нос.

Он заставил себя вглядеться в этот поток, тот, который сейчас был реальным. Тот уже начал грызть землистые стены на дальней стороне каньона.

— Если хотите знать моё мнение, я думаю, что где-то вверх по течению прорвало плотину, мастер мимэндэр, — заметил он. — Плотина наверное была слишком старой, или её нужно было чинить, или что-то ещё, но некоторые камни похоже отёсанные. В этом случае ты не виноват. Прорыв плотины — не погодное явление.

Трис, вяло вися на шее своей кобылы, коротко кивнула.

Он увидел, что Дадже было очень стыдно. Она подъехала к Трис.

— Прости, — услышал Браяр её тихий голос. — Мне следовало…

— Довериться мне? — ответ Трис был приглушённым, но явно ужалил Даджу. — Вспомнить, что я больше всего в мире люблю вести себя как сумасшедшая перед незнакомцами, и что было бы здорово, если бы мои сёстры и брат сказали «О, она — чудачка, но обычно она чудачит неспроста»? Уходи, Даджа. Мне сейчас не хочется краснеть и принимать твои сердечные извинения, спасибо большое.

Даджа вскинулась:

— Ты так много путешествовала, посещала все эти конференции, но они тебя так и не научили любезности.

— За этим тебе к Сэндри. Она там, впереди. Оставь меня в покое.

Браяр подъехал и коснулся руки Даджи. Он мотнул головой, зовя её отъехать с ним в сторону. Когда она так и сделала, он прошептал:

— Помнишь? Она накручивает себя, а потом огрызается на первый же любезный голос, который слышит. У неё наверное от страха душа в пятки ушла. Я натяну толстые рукавицы и немного её смягчу.

Он подмигнул, подъехал обратно к Трис и привлёк её внимание, ткнув её пальцем в руку.

— Эй, Меднокудрая, классный фейерверк, — сказал он лёгким голосом.

Она посмотрела него так, как смотрели воины-посвящённые сразу после боя: утомлённые, но не до конца уверенные, что уже можно прекратить сражаться. Браяр научился обращаться с ними осторожно, когда они были в таком состоянии.

— Может, тебе следует взять пример с Чайм и чего-нибудь поесть, чтобы молнии из тебя выходили цветными.

В ответ Трис дала ему совет, последовать которому, как Браяр знал, было бы физически невозможным. Он осклабился. Протянув Трис свою флягу, он сказал:

— Попей воды, и постарайся не выплюнуть её мне в лицо.

Когда Трис послушалась, Браяр посмотрел на Даджу и пожал плечами.

Даджа неохотно улыбнулась. «Точно», — подумала Даджа. «Трис легко пугается, и потом откусывает людям головы. Я и забыла».

«Интересно, а что ещё я забыла — о Трис. И Сэндри, и Браяре».