Волшебный цветок - [40]

Было уже за полночь. Полковник Кайл Форсайт лежал в кровати, положив ладонь на обнаженную грудь своей экономки Рут де Бери и не обращая внимания на всхлипывания, которые она пыталась подавить. Ему было наплевать — пусть эта дура провоет хоть всю ночь. Он поддразнивал ее — потеребил сосок кончиками пальцев, пощипал курчавые волосы между ее ног. Время от времени полковник сонно позевывал.

В молодые годы Кайл легко возбуждался всякий раз, когда под боком оказывалась женщина. Однако этой ночью он выбился из сил, пытаясь получить удовольствие. В последнее время полковнику требовалось все больше времени, чтобы добиться разрядки, и это его бесило. Он винил во всем женщину. В конце концов, злой и неудовлетворенный, он влепил Рут пощечину. После этого то ли женщина сделалась более старательной, то ли демонстрация своей власти над ней разогрела его кровь, но Кайл мгновенно возбудился и в считанные минуты добился желаемого.

Нужно будет запомнить на будущее, решил полковник.

Он мысленно перенесся в прошлое, вспоминая всех своих женщин. Сколько же их было! Его внешность и положение в обществе привлекали молоденьких официанток. В него влюблялись женщины и из высшего общества, в том числе его бывшая жена, Синди Рид Форсайт. А однажды Кайл очаровал деревенскую красотку из Арканзаса и женился на ней под вымышленным именем, назвавшись Керби Гайдом. Когда жена ему надоела, он ушел на войну и устроил так, чтобы она считала его погибшим. Потом у нее родился ребенок, и дуреха еще пыталась заявить, что это его сын.

Как быстро летит время…

Полковника вывел из задумчивости стук в дверь.

Дьявол! Кто там еще?

— Рут! — Он ткнул женщину локтем в бок. — Пойди посмотри, кого там черти принесли. Скажи, чтобы приходили завтра, и побыстрее возвращайся. Может, я опять тебя захочу. — Форсайт снова и снова вспоминал о пощечине, которую влепил своей любовнице. Он хотел проверить: не насилие ли возбудило его обмякшую плоть?

Рут тут же встала с кровати. Она надела ночную рубашку, потом зажгла лампу и, прихватив ее с собой, поспешно вышла в коридор. Ночной посетитель оказался весьма настойчивым. В дверь стучали не переставая, пока Рут не открыла ее. На пороге стоял Дел Гомер. Безупречно вежливый, как всегда, он приподнял шляпу:

— Здравствуйте, миссис де Бери. Я хочу поговорить с полковником Форсайтом.

— Но он уже лег, мистер Гомер.

— В таком случае попросите его подняться.

— Он велел мне сказать, что, кто бы ни пришел, пусть приходит завтра утром.

Дел не грубо, но настойчиво надавил на дверь. Женщина попятилась, и он вошел в прихожую.

— Я могу поговорить с ним как внизу, так и в спальне.

— Мистер Гомер, прошу вас…

Свет лампы упал на ее припухшую щеку и заплывший глаз. Гомер поднял руку, провел пальцами по щеке женщины и взял у нее из рук лампу.

— Где он?

— Первая дверь направо. Только прошу вас, не говорите…

На женщину пристально смотрели холодные серые глаза. Она не выдержала этого взгляда и отвернулась. Потом покорно стала подниматься по лестнице следом за ночным посетителем. Рут и сама не знала, кого больше боится — полковника или Гомера.

Дел остановился на пороге спальни. Полковник тут же приподнялся.

— Дел? Черт побери, что случилось? — Он свесил ноги с кровати.

— Миссис де Бери попыталась меня не пустить, однако, как видите, я оказался сильнее.

— Да-да, конечно. Если бы я знал, что это ты… Рут! Подай мои. брюки!

— Не трудитесь, миссис де Бери. Чтобы выслушать то, что я скажу, полковнику не обязательно одеваться. Вы послали Клиффа Миллера к Гейтсам?

— Я… почему… что ты хочешь этим сказать?

— Вы отлично слышали, что я сказал. — Гомер прошел в комнату и поставил лампу на стол.

— Ну… я велел ему подождать, пока девушка уйдет, а потом попытаться выяснить у ее брата все, что можно.

— Что именно вы хотели узнать?

— Каким образом девица Андерсон уехала из города, кто ей помог и куда она направилась.

— Я сам мог бы вам это сообщить.

Полковник был раздражен, но инстинкт самосохранения всегда заставлял его соблюдать крайнюю осторожность в отношениях с Делом.

— Так почему же не сообщил?

— Вы не спрашивали.

— Так сейчас спрашиваю! Говори же! — Форсайт попытался скрыть свой страх под маской самоуверенности.

— Вы бы лучше проследили, чтобы следующий сукин сын, которого вам вздумается направить к Гейтсам, держался подальше от Бонни, потому что иначе я не только убью его, но и наведаюсь в гости к человеку, который его туда послал.

— Я никогда не приказывал Миллеру…

— Миллеру теперь уже поздно что-либо приказывать. — Дел повернулся к застывшей в дверях экономке. — Спокойной ночи, миссис де Берн. Не провожайте меня, я найду дорогу.

— Дел, мы поговорим после твоего возвращения из Боузмена. Гомер задержался в дверях.

— Я не еду в Боузмен, во всяком случае, завтра.

— Как не едешь? Почему?

— Я остаюсь здесь.

Форсайт покраснел как рак. Он был взбешен, но изо всех сил старался сдержать свой гнев.

— Мы же договаривались, что ты поедешь и выполнишь работу, за которую я плачу пятьсот долларов. Дел усмехнулся.

— Пять сотен за убийство судьи? — В его голосе звучала издевка. — Да мне платили тысячу за школьного учителя. Но раз я обещал, то сдержу свое слово. Если же вам невмоготу подождать неделю-другую, наймите кого-нибудь еще.