Волшебник с изъяном - [9]

Итак – что я знаю о черных колдунах? Что‑то такое, что… не могу вспомнить. Что‑то лезет в голову, что‑то важное, но вспомнить не могу! Да что же такое?! Так – не спеши. Нужно посмотреть, что там на первой странице. Чего мне этот старый козел написал? Он же должен как‑то объяснить свои скотские действия? Впрочем – он мне уже объяснил. Ему надо было помереть, а Сила не давала ему это сделать. Читать!»

Илар снова открыл обложку книги, захлопнувшуюся, когда на него напал приступ дурноты, и стал всматриваться в ровные строки, написанные не очень красивым, слегка устаревшим стилем – буквы с завитушками, с красивостями, не применяемыми в современном письме. Разобрать было трудно – в избушке полумрак, хотя из маленького окошка и открытой двери падал свет – его хватало, чтобы рассмотреть содержимое дома, но не хватало, чтобы читать буквы, написанные выцветшими, рыжими чернилами на желтоватом пергаменте.

Илар пошел к двери, выскочил на низкое крыльцо, огляделся по сторонам, будто боялся, что кто‑то вырвет у него драгоценную книгу, затем уселся на ступни и приступил к чтению.

«Ты, что сейчас читаешь эти строки – поздравляю! Ты стал волшебником, повелителем темных сил, тем, кого боятся, уважают и чье слово может стать смертью! Знаю, ты не хотел такой судьбы, но у каждого она своя. Теперь – твоя жизнь череда возвышений, падений, удач и неудач – все зависит от тебя, от того, как ты используешь Силу. Что еще сказать тебе, мой незнакомый преемник? Только одно – ну ты и влип!»

«Твою мать! Аааааа! Скотина! Он еще издевается! Ну, гад! Ничего не объяснил, ничего не рассказал!» 

Илар даже застонал от разочарования, прикусил губу и очнулся от боли, чуть не прокусив кожу до крови. Опомнился, и стал выполнять дыхательные упражнения для обретения спокойствия – им научила его мать, которую, в свою очередь, обучили в школе благородных девиц. 

Минуты две он глубоко вдыхал, положив руки колени ладонями вверх, потом выругался и махнул на это самое успокоение рукой, открыл книгу и стал просматривать то, что там было написано. 

Первое, что он обнаружил, на второй странице – рецепт изготовления гирикора. 

Илар знал, что такое гирикор — у каждого мага имелся некий медальон, который изготавливался из подручных средств – у кого‑то из металла, у кого‑то из дерева или кости – материалы могут быть разными. От материала зависит эффективность гирикора. 

Этот медальон, пластинка из некого материала, заколдовывался специальными заклинаниями и служил магу для концентрации его Силы. Без гирикора маг не мог загрузить в память более двух–трех заклинаний соответствующего уровня. С гирикором, в зависимости от способностей и вида гирикора – от десяти и выше. Илар читал, что особо даровитые колдуны могли загрузить в память до полусотни заклинаний. Кроме того – он концентрировал Силу, и волшебник мог качественнее скастовать заклинание, сделать его более весомым, эффект от него максимальным. Гирикор у каждого волшебника был свой, делался под себя и другим волшебникам совершенно бесполезен.

Внимательно просмотрев рецепт, Илар двинулся по книге дальше, туда, где собственно и были записаны заклинания. Их было десятки – от заклинаний первого уровня, до высших, доступных лишь тем, кто сумел натренировать свой мозг беспрестанными занятиями на протяжении десятков и сотен лет. 

Илар знал, как делается колдовство – для этого нужно всего лишь внимательно прочитать заклинание, оно впечатывается в мозг волшебника, и после – колдун выпускает колдовство наружу – вслух, или мысленно, или шепотом – как угодно. Только вот — после выполнения заклинания, оно стирается из памяти и нужно заново загружать колдовство в мозг. Неудобно, конечно, но такова природа колдовства, так повелели боги. 

Большинство заклинаний давным–давно были общепринятыми, распространенными, как инструменты, или кухонные принадлежности. Сборники этих заклинаний свободно продавались в лавках, торгующих магическими предметами. 

Вот только был еще момент – у каждого мага имелись свои заклинания, тайные, сложные, открытые случайно или переданные ему другим магом. Эти заклинания скрывались, в общий доступ не поступали – до определенного момента, конечно. «Все тайное когда‑то открывается» – говорила мама Илара, поймав его на очередной шалости. 

За особо редкими заклинаниями шла охота, доходило и до преступлений на почве соперничества, потому – каждый старался скрывать ценные заклинания и если такие встречались в его Асмунге, Книге Заклинаний, он их не подписывал, не раскрывал, что делает, для чего создано это заклинание.. И гадай после – что значит этот ряд букв, что он делает? То ли поджигает печку, то ли выводит бородавку, то ли разрушает гору (в порядке бреда!). Вот и тут – ряды заклинаний, известных всех, с подписями и комментариями – явно рукой старика, и штук пятьдесят не подписанных, «пустых» строк. 

В результате такой практики терялись десятки и сотни ценнейших заклинаний, которые могли бы служить людям, которые сделали бы их жизнь более удобной, приятной. Илар читал в книгах о происходящем среди магов безобразии и обдумывая это обстоятельство, пришел к выводу, что такая практика безобразна, и если бы он был главным в Империи, запретил бы магам поступать подобным образом. Детский лепет, конечно. Став старше, Илар это прекрасно осознал – кто может запретить магу скрывать от конкурентов ценное заклинание? Он нашел колдовство, это его жизнь, его деньги, и плевать на всех остальных!