Волшебная ночь в Риме - [7]

У нее вытянулось лицо. О боже, он вовсе не это имел в виду. Хотя только что сказал: «Ты ужасно выглядишь». Не так ли? Что в этой женщине заставляет чувствовать и вести себя как идиот?

Он попытался пойти на попятный:

– Простите, я вовсе не это хотел сказать. Вы прекрасно выглядите. Я имел в виду… просто хотел сказать, что вы две ночи подряд провели на этом стуле и, готов поспорить, ужасно устали. Но выглядите вы потрясающе.

Это объяснение тоже вышло неудачным. Однако Лили весело улыбнулась, очевидно, наслаждаясь его смущением и скованностью.

Подозрительный звук и неприятный запах, разлившийся по комнате, заставили Ника прервать поток извинений. Он взглянул в глаза Лили, и они оба расхохотались.

– Ну что ж, если поменяете подгузник, возможно, я смогу вас простить.

Возразить он не успел, она вышла, оставив его один на один с малышкой. Он не ожидал такого поворота, поскольку согласился всего лишь посидеть со спящей девочкой пятнадцать минут, но делать нечего, пришлось взять подгузники и действовать по наитию.

Ник сощурил глаза, стараясь не разглядывать розовые щечки и крохотные пальчики Рози. Ему нужно сосредоточиться на своем задании, не думая о том, что в этом крохотном тельце горит новая жизнь, озаренная множеством возможностей, и это всего лишь в семи фунтах веса, крохотных пальчиках, животике и чудесном детском запахе. И он не должен вспоминать о сыне.

Вдруг Рози заворочалась. Застегнув кнопки на ползунках и вымыв руки, Ник принялся молиться про себя, чтобы она не расплакалась. Но вот ее лицо сморщилось, на глазах показались слезы, и отчаянный заунывный плач огласил комнату. Ник зажмурил глаза, подложив руку ей под головку, а другой придерживая под спинкой, пристроил ее на плечо, шепча ласковые слова в надежде, что это поможет успокоить малышку. Он старался вообще ни о чем не думать, слегка укачивая девочку, ожидая, когда она перестанет плакать. И изо всех сил старался не вспоминать, как впервые взял на руки своего сына Макса.

Или последний раз.

Подумав об этом, Ник чуть сильнее прижал к себе Рози, словно пытаясь защитить эту бесценную хрупкую жизнь. Постепенно громкий плач сменился всхлипываниями, и она уткнулась носиком в его плечо, пытаясь найти грудь. Ник оглядел комнату в поисках бутылочки с молочной смесью. «Можно спросить у медсестер», – решил он.

Положил Рози на руку и вздрогнул, неожиданно вспомнив, как когда-то вот так же держал сына. В дверях он столкнулся с Лили. Она заметно посвежела после душа, влажные волосы обрамляли ее лицо без макияжа. При взгляде на нее у Ника перехватило дыхание.

Теперь бесполезно убеждать себя, что его интересовало лишь благополучие Рози. Все гораздо сложнее. Все дело в Лили. Он просто не может перестать думать о ней. В этом-то и проблема. Если бы они встретились хотя бы за день до появления ее сестры с ребенком, он без колебаний отдался бы во власть соблазна, с удовольствием бы насладился тем, какой свежей и нежной выглядела Лили после душа. А душ она бы принимала в его квартире и спала бы в его постели.

Все в ней вызывало у него восторг. Но она без раздумий взяла на себя ответственность за дочь сестры. И потому он понимал: им никогда не быть вместе. Глядя, как Лили смотрит на Рози, Ник чувствовал, что она рождена быть матерью. Она хотела семью, а он никогда не сможет ее дать и не посмеет просить, чтобы она пожертвовала своей мечтой ради него. О мимолетной интрижке тоже не может быть речи. Ник никогда не сможет до конца насладиться ее вкусом, а если начнет влюбляться, как потом заставить себя остановиться? Кроме того, он опасался, что сестра разозлится, если он станет путаться с ее лучшей подругой.

– Я хотел найти бутылочку со смесью.

– Не стоит. Я вижу, вы не удержались и взяли ее на руки? Ничего удивительного, ее так и хочется потискать.

– Вовсе нет, – резко ответил он. – Просто она плакала. Вот, возьмите ее. – Он практически всучил ей малышку, встревоженный тем, как быстро привык к забытой роли и как приятно держать ребенка на руках.

– Что-то не так? – настороженно глядя на него, спросила Лили. – Я не возражаю, чтобы вы подержали ее.

– Я знаю. – Ник медленно перевел дух, борясь с желанием выскочить из комнаты и понимая, что должен как-то объяснить Лили свою резкость. Ему ужасно не нравился ее настороженный, подозрительный взгляд. – Просто я не умею обращаться с детьми.

Лили взглянула на Рози, которая выглядела довольной и счастливой.

– А по-моему, у вас все отлично получается.

В комнате повисла неловкая тишина, казалось, Лили пыталась подобрать слова, чтобы разрядить обстановку. Внезапно ему захотелось бежать. Ее лицо сделалось серьезным, и Ник подумал, что, возможно, она догадалась о его прошлом, хотя, возможно, Кейт все разболтала. Его сердце бешено забилось, когда он вспомнил, как неоднократно попадал впросак из-за этого. Разговоры мгновенно затухали, а следом прекращались и отношения.

– Ник, я не знаю, как и благодарить вас за то, что поддержали нас два дня назад. И Кейт сказала мне…

Не успел он осознать, что происходит, как потянулся к ней, чтобы не дать произнести эти слова. Не желал выслушивать, что именно рассказала Кейт, а она наверняка поведала, что он потерпел провал и как отец, и как муж.