-- Мишка... Воробей... Это ты? - неожиданно громкий окрик заставил Мишу вздрогнуть. Битый час они бродили по пристани, предлагая всем и каждому писарские услуги. Услуги никому не требовались.
-- Ну... Я... - Неудачливый писарь оглянулся, ожидая увидеть какого-нибудь своего заимодавца или вообще сразу получить по морде. Вместо этого его сгребли дружеские объятия. - Яков?!
-- Ха-ха-ха! Узнал? Узнал!!! А я гляжу, ты ходишь или не ты? Смотрю, вроде Миша Воробей. Сынок твой? - Яков растрепал Дубыне волосы на макушке, отчего мальчик недовольно сморщился и сделал шаг назад.
-- Да нет, подобрал бездомного. Помогает мне по мере сил.
-- Я чернила смешиваю, перья точу и рыбу ловлю, - буркнул Дубыня, сверкнув глазами.
-- О, как? Молодец! Писарем хочешь быть?
-- Ратником.
-- Дело тоже хорошее. Слушай, Воробей, а ты чего тут бродишь и как вообще оказался в здешних местах?
-- Пришёл работу искать. Писарская доля...
-- Да, такова наша писарская доля, - подтвердил Яков. - Мне повезло пока. К купцу устроился. Через час отплываем в Древгород, а оттуда в Густошумье двинем.
-- Слушай, а меня твой купец не примет?
-- Нет, - развёл руками Яков. - все места у него определены уже. Но слушай, так бросать тебя тоже не годится. Мы же и учились вместе и даже служить довелось однажды... Как же тебе помочь?
-- Дай денег в долг!
-- Извини, здесь помочь никак не могу. Жалование купец только после продажи товара заплатит.
Миша с сомнением поглядел на монетницу друга, которая явно не пустовала. Яков заметил его взгляд, но быстро нашёлся.
-- Мне жену с детьми содержать надо, так что прости.
-- Может просто покормишь тогда в харчевне какой-нибудь? Помнишь, ты обещал меня угостить когда-то?
-- Вот, придумал как помочь тебе! - Яков сделал вид, что не услышал вопроса. - Тут старший писарь в острожной управе друг мой хороший. Я сейчас тебя к нему отведу, он поможет.
"Нет!", - неумолимое как угодивший по лбу камень слово, даже заставило Мишу отшатнуться на шаг назад. Старший писарь, на вид лет тридцати пяти от роду, поглядел на просителя исподлобья и вновь повторил свой отказ.
-- Свободных мест в моей управе нет.
-- Может ты мог бы что-то сделать Миша мой дру...
-- Яков! - резко перебил писарь. - Ты знаешь нравы Всеслава. Господин не против если кого-то берут на службу по родственному или по дружбе. Если человек трудится как надо, то проблем нет. Но если человек невежествен и ленив, то его секут плетьми и просто выгоняют. А вот того, кто привёл его наказывают образцово. Я полгода назад устроил сюда своего племянника. И он оказался совсем дремучий. Чуть канцелярию не загубил. Сам знаешь, Яков, как меня наказали.
-- Как? - Миша не знал.
-- Вот как! - писарь показал собеседникам левую руку, которую до того держал на боку, слегка за спиной. На руке отсутствовали мизинец и безымянный палец.
-- О, боги! - Миша побледнел.
-- В следующий раз мне отсекут те же пальцы на правой руке, а то и всю кисть. И кому нужен писарь безрукий? Вот твой друг трудяга? Почерк у него хороший? Может он без устали расчёты производить целый день и в ведомости вносить без ошибок?
-- Ну... У него талант есть, но другого рода. Почерк хороший, а вот к труду не особо пригоден, это правда. Правда, ты уж извини! - Яков повторил это попытавшемуся спорить Мише. - Но он умеет слова так закручивать, как мало кому дано! Может хронику написать или деяния славного человека.
-- Да на кой кукиш мне его витийство сдалось? У меня тут по хозяйственному и ратному учёту работа кипит. Что мне с его хрониками и славными деяниями прикажешь делать? А хотя погоди, - писарь задумчиво отвёл глаза чуть в сторону, растирая щетину вокруг губ пальцами правой руки и шумно вдыхая воздух волосатыми ноздрями. - Может и получится чего. Пусть твой друг со мной идёт. Меня тут Всеслав давно расспрашивал...
***
Когда закончился утренний приём просителей, Всеслав Строгов выслушал доклады офицеров, отобедал с женой, детьми и особо приближёнными советниками, потом вновь занялся делами. Ближе к вечеру можно было немного отдохнуть. Ему сообщили, что его родной брат, Лютогост Строгов, должен прибыть с отрядом в самое ближайшее время. К встрече всё было готово, но бывший государь заново перепроверял ведомости о ратных пайках. Совершившие такое длительное путешествие воины не должны голодать.
Всеслав держал бумагу, стоя у раскрытого окна и пробегал её взглядом, когда в крошечном зале княжеского терема появились гости. Подняв глаза, Всеслав увидел вошедшего бойца личной охраны.
-- Господин! С Вами желает поговорить старший писарь. Он привёл человека, который, по его словам, может быть очень полезен.
-- Вот как? Это интересно, пускай войдёт.
С почтительным поклоном в терем вошёл старший писарь, приведший с собой какого-то парня лет двадцати пяти и мальчика лет десяти от роду. Писарь поклонился.
-- Господин! Вы просили меня поискать человека, умеющего писать хроники. Вот этот добрый странник утверждает, что обладает нужными талантами.
-- Славный государь, - Миша с поклоном вышел вперёд.
-- Ну что ты такие крамольные вещи говоришь? Я уже четыре года как перестал быть державным князем, - поправил его Всеслав.
