Вольная птица - [4]

— Командор, а ты драться будешь сегодня?

Индман с азартом смотрел на пустующие пока ринги.

— А зачем мы, по-твоему, задержались в узле?!

Парень и сам очень неплохо дрался. Мой дядька Архо, генерал-капитан Клинков, самолично тренировал его. В прошлом году парень даже был чемпионом юношеского турнира, и грозился в этом году повторить триумф. Но, во-первых, клинки для рингов имеют немного другую технику, во-вторых, никто никогда не пустит ребёнка драться на ринг.

Я выдернул из голенища высокого ботинка короткий спортивный клинок:

— На, пойди, запиши меня в участники!

Парень обрадовался, забрал клинок и, одним прыжком перескочив через ограду ринга, пошёл выводить моё имя на доске участников.

Адениан.

Был уже поздний вечер. Я давно отпустил всех штабных, и они, наверно, даже уже успели хорошенько напиться в барах порта. Было что-то странное в этом беспорядочном нападении Мирольцев. Какой им в этом смысл? Они не могли меня свалить. Не могли даже отщипнуть что-нибудь ценное. Заставить меня держать войска в боевом порядке по всему сектору? Для чего? Я ведь не снимаю охрану объектов… Тогда в чём выгода?

Братство Острова богов, одним из генерал-капитанов которого я служу, самая мощная армия Даккара: более трёх миллионов солдат, полное оснащение современной техникой и оружием. Мы из тех армий, кто может себе это позволить. Мы самые крупные работорговцы из тех, кто привозит людей с мелких колоний на границах республики. Самые крупные поставщики наркотиков Арнелет по всей вселенной. А ещё все, кто реально имеет деньги в свободных землях, нанимают на охрану именно нас. Братство Острова Богов — громада, с которой спорить опасно и просто глупо. И при всём этом за последние 8 дней меня третий раз атаковали довольно мелкие бандиты этого региона — мирольцы. Я не верю в случайности и совпадения. Недооценивать противника — это последнее, что может сделать полководец! Вот только понять замыслы этого противника у меня тоже как-то не получатся пока.

За окнами было темно, только в моём кабинете горел свет. В дверь заглянул Раверстон. Мой секретарь некоторое время наблюдал, как я морщу лоб над схемами:

— Генерал-капитан, бросай ты уже это гиблое дело! Пошли пивка выпьем!

Я перевёл взгляд на Раверстона. Он был крепкий, жилистый мужик в самом расцвете сил. Кроме генеральского ордена носил знак Высшего паука — разведка, служба безопасности. Он занимался в моём штабе больше политикой, дипломатией и другой грязью, с которыми я сам старался не связываться.

— Адениан, дай своему мозгу немного отдохнуть, и он сам выдаст решение. Рассвет уже скоро, а ты всё над картами.

Для звания генерал-капитана я был очень молод. Мне всего-то стукнуло по весне 29 лет. И хотя я уже успел выиграть немало сложных битв, и Роджер назначил меня на этот узел абсолютно обоснованно, в глазах окружавших меня мужчин я часто оставался просто талантливым мальчишкой, но никак не командиром.

Я вздохнул. Злиться на это бесполезно. Тем более, паук ведёт так себя не со зла. Пиво? Возможно, он прав — надо расслабиться, и решение придёт само. Я подхватил куртку и махнул Раверстону следовать за мной.

Всю дорогу я продолжал крутить ситуацию с мирольцами. Что я не защищаю, когда рассеян по сектору? Рассеян… Может они часть чьего-то крупномасштабного нападении? Но невозможно провести крупные войска в мой сектор так, чтобы я не знал об этом за неделю!

В баре было шумно: на рингах дрались, публика криками поддерживала бойцов. Раверстон остановился.

— Командир, я вот о чём подумал…

— У?

— Сегодня же пятое число? Значит, через два дня будет седьмое, и кое-кто опять нагрянет трепать тебе нервы?!

Я вынырнул из своих мыслей. О чём он? Паук хитро улыбался. Седьмое? А! Да, седьмого числа последнее время является Морена. Юбля! Как-то она опять ко мне нездоровым интересом воспылала! Вообще, хранительница была полезным союзником. Только с заскоками! Главным из этих заскоков было то, что она лезла к мужикам, не особо спрашивая их желания. Меня это раздражало очень сильно. Я, конечно, давно не мальчишка. Но воспоминания о том, как невовремя попался ей на глаза в свои 18, никуда не делись. С меня, конечно, не убыло, но чувствовать себя чьей-то игрушкой очень оскорбляло.

Раверстон улыбался. Этот жук скорее всего что-то придумал.

— Есть идеи, генерал?

— Да, командир! Официально Морена является к тебе за договорами. Если договора окажутся у неё раньше, объяснить свой визит будет сложновато. Значит, надо, чтобы договора попали к ней раньше.

— Ты же уже пытался их курьером отсылать?!

— Да. Тот курьер просто не смог пробиться к Великой. Я нашёл тебе курьера, который пройдёт через любые кордоны. Как думаешь, что так поздно вечером в нашем баре делает Веникем?

Он указал на ринг. На ринге, подбадриваемые шквалом пьяных даккарских голосов, дрались двое. Громила с брюшком был капитаном из пилотного полка. А верткий мускулистый парень с ядовитой усмешкой — Веникем Об Хайя, командор селеновой базы и родной сын озабоченной хранительницы Морены. То, что он был в такой час в баре узла, могло говорить только об одном — он направлялся в Клинки.