Я покаянно кивнула.
Желать, чтобы заветная мечта Малиха о вольной так никогда и не исполнилась из-за каприза оскорбленной женщины, было низко. Но я желала. Мелко и эгоистично, потому что это еще давало какую-то надежду, что он будет рядом и впредь.
Наверное, стоило все-таки смириться с тем, что моя жизнь пошла под откос в тот самый момент, когда я согласилась на последнее задание чорваджи-баши. Смириться — и двигаться дальше.
Искать варианты, раз уж меня так не устраивали существующие.
— Сомневаюсь, что Рашед-тайфа и в самом деле отпустит Малиха, — все-таки пожаловалась я. — Он уже спрашивал меня, не задумывался ли тот о женитьбе, и признался, что хочет браком привязать его ко дворцу.
Но Руа не прониклась и этим. В ее мире браки по расчету не были чем-то из ряда вон.
— И что же твой раб думает о женитьбе? — со смешком уточнила она.
Я развела руками.
— Прошу об одном, госпожа: когда он попытается сбежать, едва услышав новости, не казните его сразу. Своим побегом он поможет отыскать слабые места в обороне дворца.
— А что их искать, — проворчала Руа и запрокинула голову. — Во всей этой суматохе меня-то подобрали, одели и разве что на руках сюда не занесли, а подкоп возле молоховен так никто и не засыпал обратно!
Кажется, она удивилась, когда я все-таки рассмеялась — впервые за все утро, искренне и весело. Но в двери уже проскользнула Абия с тяжелым подносом, и Руа пришлось вернуть беседу в русло приличий.
Я охотно поддержала.
Глава 18.1. Коневые окончания
Сердце видит раньше головы.
— арабская пословица
Как я и надеялась, всеобщего страха перед дурным настроением Руа-тайфы хватило ровно до того момента, как в ее покои принесли завтрак. Потом любопытствующие девицы рассудили, что сытая женщина злой не бывает, и, выждав с четверть часа, все-таки начали по одной-две просачиваться на третий этаж и осторожно дефилировать по коридору. Служанкам повезло больше всех: они могли прихватить что-нибудь на кухне и явиться прямиком в комнаты госпожи под предлогом пополнения блюд на дастархане.
— Они ведь не угомонятся, — заметила я, когда место на нем благополучно закончилось.
Руа из вредности вытерпела еще двух девиц с подносами, которые пришлось ставить прямо на ковер, но на третьей все-таки сдалась.
— Ладно, неси сюда, — раздраженно приказала она застывшей в дверях рабыне с пятым по счету кувшином шербета. — И позови этих несносных дочерей ар-раджима, пока они от любопытства не отрастили уши длиной во весь коридор! Все равно еды принесли столько, будто надеялись меня под ней похоронить…
Я поперхнулась смешком и вежливо потеснилась, уступая место настоящим наложницам тайфы. Саада и Тазид, впрочем, отчего-то не спешили под ясные очи Руа, и первой в покои заглянула отчаянно храбрящаяся Абия. Она прошла через все комнаты с гордо поднятой головой — и тут же забилась мне за спину, в самый угол; но следом за ней все-таки потянулись остальные, и вскоре возле дастархана не осталось ни единого свободного места.
— Мы беспокоились о госпоже и надеялись услышать своими ушами, что страшное колдовство не оставило на ней следа, — потупив глаза, изрекла одна из наложниц.
Я поймала себя на том, что так и не запомнила, кто из них Саада, а кто — Тазид. Впрочем, мне оно не слишком-то и нужно было.
Руа не упустила случая высказаться, и своими ушами наложница услышала много чего — начиная от претензий к их длине, подвижности и диаметру сквозного отверстия между ними и заканчивая весьма убедительными заверениями, что пожить в гареме Рашеда-тайфы без ее, Руа, присмотра никому не светит. А пока все прятали глаза и втихаря наслаждались видом угнетенной чужим красноречием наложницы, я беззвучно выскользнула из этой тесной компании и скрылась за резными дверями, предоставив Руа право быть единственной звездой утра. Основную мысль своей легенды о заколдованной царевне она уловила, а все различия между версиями наверняка спишут на шок и излишне богатое воображение рассказчиц.
Опустевшие нижние этажи гарема выглядели почти умиротворяюще. Теплый ветерок играл бесчисленными занавесями и драпировками, разнося ароматы розового масла и корицы; в тени галереи кто-то успел накрыть еще один дастархан, позабытый, едва Руа ступила под крышу дворца. Я не упустила момента утащить горсть зеленых оливок и, выйдя в сад, двинулась в сторону калитки, невоспитанно пуляясь косточками по кустам.
На мое счастье, паланкины так и стояли на дорожке, позабытые во всеобщей суматохе. Я не поленилась сбегать до хаммама, чтобы сполоснуть руки, без лишней спешки выгребла из-под подушек в своем паланкине изрядную гору свитков и чуть не свалилась на их место от сердечного удара, когда за спиной раздался неуверенный голос:
— Что это, госпожа?
Я обернулась и прижала руку к груди, надеясь убедить сердце не выпрыгивать через горло. Свой талант незаметно ускользать из толпы я явно переоценила: следом за мной умудрилась беззвучно увязаться Абия, и теперь ее чрезвычайно занимали архивные свитки.
— Это… — я растерянно опустила взгляд на охапку заклинаний и только потом спохватилась, что буду выглядеть куда подозрительнее, если начну оправдываться. — Это поручение Рашеда-тайфы для меня. Ты умеешь читать свитки?
