Волна страсти - [30]

Морли взял протянутый ему предмет, и лицо его просияло.

– Благодарю вас, сэр. Это подарок моей крестной по случаю окончания Оксфорда. Я в спешке переезда на новое место потерял эту вещицу и уже мысленно распрощался с ней. – Морли опустил коробочку в карман. – Я как раз собирался пообедать в таверне, расположенной неподалеку отсюда. Не составите ли мне компанию, капитан Уилдинг? В знак благодарности я заплачу за ваш обед, а вы мне расскажете последние новости. Что нового в доме Ситона?

Кеннет охотно согласился, так как в его намерения входило самому пригласить куда-нибудь Морли. Вскоре они сидели в уютной таверне и наслаждались превосходным бифштексом. Обстановка была непринужденной, так как оба они в разное время работали на сэра Энтони и у них была общая тема для разговора.

С полчаса возбужденный Морли говорил о своей новой работе и политических пристрастиях, но затем, спохватившись, сказал:

– Извините, что утомляю вас своими разговорами, но работа мне так нравится, что я не могу не говорить о ней. Скажите, что нового в доме Ситона? Каково ваше мнение об этой семье?

– По-разному, – ответил Кеннет, потягивая из кружки эль.

– Очень тактичный ответ, – рассмеялся Морли. – У сэра Энтони можно встретить самых интересных людей, но я не жалею, что ушел от него. Этот артистический мир такой непредсказуемый, что никогда не знаешь, чего ждать в следующую минуту. Я чувствовал себя там как на поле боя. Наверное, это вам уже хорошо известно.

– Я привык командовать на поле боя, – с улыбкой ответил Кеннет. – После вашего ухода там был ужасный беспорядок, но сейчас мне все удалось наладить. Правда, сэру Энтони нелегко угодить.

– Мне старик очень нравился, но его вспышки гнева всегда пугали меня. Я никогда не мог понять, что на уме у этой знаменитости. Вы когда-нибудь наблюдали, как он работает? Он стоит перед мольбертом с длинной кистью в руке и не задумываясь лепит краску на полотно. День-другой и вуаля! – портрет готов. А ведь каждый портрет приносит ему до сотни гиней. – Морли вздохнул. – Мне кажется несправедливым, что деньги так и плывут к нему сами собой, в то время как нам с вами приходится трудиться не покладая рук, чтобы заработать себе на жизнь.

– Возможно, работа сэра Энтони и кажется легкой, – сухо ответил Кеннет, – но ему потребовались годы напряженного труда и самоограничения, прежде чем научиться правильно «лепить», как вы говорите, краску на полотно. – Стремясь выведать мнение собеседника о Ребекке, капитан прибегнул к явной лжи: – Когда мисс Ситон узнала, что я собираюсь навестить вас, она передала вам привет.

– Неужели это правда? – удивился Морли, наливая себе эля. – Мне казалось, что она даже не заметила моего ухода. Странная девушка, не правда ли? Я никогда не мог понять, чем она занимается. Наверное, просто закрывалась в своей комнате и хандрила. Она совершила… – Морли задумался, подбирая нужные слова, – неблаговидный поступок несколько лет назад, и теперь порядочное общество для нее закрыто. Сдается мне, что после этого она совсем скисла.

Кеннету захотелось выплеснуть содержимое своей кружки прямо в самодовольную физиономию собеседника.

– Я нахожу, что мисс Ситон очень интересная и благородная молодая женщина, – сдержанно заметил он.

Брови Морли поползли вверх.

– Должно быть, вам удалось то, чего не удалось мне, – расположить ее к себе. – Морли наклонился поближе к Кеннету и доверительно сообщил: – Не скрою, я старался заинтересовать ее. Когда-нибудь она станет богатой наследницей, и с ее репутацией и возрастом не очень-то будет разборчива в выборе мужа. Немного подумав, я пришел к выводу, что она не годится в жены человеку с будущим.

Возможно, идеалом жены для Морли была глупая кукла, которая бы только и могла, что молча разливать чай. Решив, что пора брать быка за рога, пока он окончательно не потерял терпение, Кеннет спросил:

– Как долго вы работали у сэра Энтони?

– Три года. Я поступил к нему на службу через месяц после окончания университета.

– Целых три года, – с удивлением протянул Кеннет, делая вид, что он слышит об этом впервые. – Тогда вы должны были знать леди Ситон. Что она из себя представляла?

Дружелюбное выражение моментально исчезло с лица Морли, и оно стало напряженным.

– Она была очаровательной и ослепительно красивой женщиной, – ответил он после продолжительного молчания. – Ее смерть была ужасной трагедией.

У Кеннета возникло подозрение, что молодой человек был влюблен в свою хозяйку.

– Как она умерла? – спросил он. – Никто при мне не упоминал ее имени, а я сам не осмелился расспрашивать.

Морли молча уставился в свою кружку.

– Она упала с крутого обрыва, когда гуляла в своем поместье Рэйвенсбек, – ответил он наконец. – Я никогда не забуду этот день. Окно моего кабинета выходило на дорогу, и, работая с корреспонденцией сэра Энтони, я вдруг увидел, что к дому бежит Джордж Хэмптон, гравер. – Лицо Морли исказилось судорогой.

– Как он там оказался? – спросил Кеннет.

– Он был у них в гостях. Вы знаете, это Озерный край, и его очень любят художники. – Голос Морли понизился до шепота. – Мне никогда еще не приходилось видеть Хэмптона таким испуганным, и я выскочил из дома, чтобы узнать, что случилось. Он сказал, что видел, как какой-то человек упал с обрыва, и побежал к дому за помощью. – Морли судорожно сглотнул, кадык его задергался. – Я спросил, какого цвета была одежда на том человеке, и как только Хэмптон ответил, что зеленого, я сразу догадался обо всем. В то утро на леди Ситон было очаровательное зеленое платье, и она в нем была такой прекрасной… – Голос Морли сорвался.