Волчья мельница - [54]

— Вы наверняка меня презираете, — вымолвил он наконец. — Но я действовал исключительно в наших общих интересах. Да, вчера я вам угрожал и прошу меня за это простить. У меня мерзкий характер. Мать часто ставила мне это в упрек.

Все пошло не так, как Клер себе воображала. Фредерик внушал ей скорее сочувствие.

— Вы в короткий срок потеряли отца и мать, мсье, это очень печально, — сказала она. — И, возможно, поэтому меня поймете. Я согласна выйти за вас, если вы дадите мне немного времени. Осенью у меня появится брат или сестра, и моя помощь дома будет очень нужна. А отец… Бедный отец, сил моих нет видеть его таким несчастным! Если мы поженимся, об этом долге можно будет забыть? Я хочу полной уверенности, мсье! Мне хватит вашего слова!

Фредерик подошел к столику, плеснул себе коньяку.

— В таком случае, мадемуазель Клер, я обещаю. И тоже готов довольствоваться вашим обещанием.

Приободренный алкоголем, он направился к искусно инкрустированному секретеру, достал из ящичка сложенный вдвое листок. Хрустнула бумага.

— Вот долговая расписка мсье Руа! Отец банально переиграл его, вынудив рассказать об истинном состоянии дел, назвать имена кредиторов. Рано или поздно мельница перешла бы в наши руки. Так что вы спасаете его, Клер!

Фредерику хотелось добавить, что она осчастливила его своим согласием и что он будет любить ее и беречь — словом, все те глупости, которые женихи нашептывают своим избранницам. Но к романтизму он был, увы, не приучен. Уязвленная такой прямотой, Клер вскочила со стула. Он протянул ей расписку.

— Возьмите и сожгите ее, делайте, что хотите! Отныне мэтр Руа не должен мне ни гроша. Мы можем пожениться в июне будущего года. Мадемуазель, вам нравится дом?

Он улыбался без задней мысли, почти робко. Клер же испытала огромное облегчение. Отсрочка длиною в год — это же прекрасно!

— Да, у вас красиво, как в замке! — Беря в руки бумагу, от которой зависело будущее ее семьи, Клер добавила: — Благодарю!

И стала отступать к двери. Фредерик последовал за ней.

— Клер, нам следует обручиться задолго до того, как о нашей свадьбе объявят в местной церкви. Вы позволите навестить вас в это воскресенье?

— Умоляю, не торопите меня! — взмолилась девушка. — Я бы очень хотела, чтобы это оставалось в секрете хотя бы до… ну, скажем, до Рождества!

Клер дала себе зарок, что поговорит с ним про Катрин, но все никак не осмеливалась. Сегодня Фредерик показал себя с совершенно иной стороны. Остановившись посреди коридора, она подумала о том, сколько сюрпризов преподносит нам жизнь. Год назад она была бы на седьмом небе, оказавшись в Понриане, да еще в качестве невесты этого зеленоглазого красавца… Наконец она решилась:

— В нашей деревне ничего не утаишь, мсье. Я знаю про вас с Катрин! Мне она очень нравилась

— веселая, приветливая девушка. А то, как вы с ней обошлись… Это возмутительно! Хотя, быть может, я осуждаю вас напрасно? То, что говорят, не всегда правда, не так ли?

Она смерила его взглядом с головы до ног, притом что была намного ниже ростом. Фредерик смахнул со лба капельки пота.

— Проклятье! Невыносимая жара! — пробормотал он. — А про Катрин… Случилось то, что обычно бывает, когда девушка не блюдет своей чести. Она меня хотела — она меня заполучила. Но жениться я на ней не собирался. Это уж точно!

Клер не знала, как ей отсюда побыстрее вырваться. Ответ Фредерика ее разочаровал, как и то, что это было сказано холодным тоном.

— Но вы ведь были влюблены, — тихо проговорила она.

— Нет, конечно! Вы правда очень наивны, если не понимаете, мадемуазель. Я у Катрин был не первый.

Фредерик смутился, умолк. В его представлении Клер была куда невиннее, нежели это было в реальности. Как объяснить девице, что у мужчин есть… особого рода потребности? Внезапно он схватил ее за руку:

— Идемте, я кое-что вам покажу!

Девушка испугалась. Давно пора было возвращаться.

— Мне нужно домой!

— Это не займет много времени. Идемте!

Он увлек ее в гостиную, откуда они только что вышли, и толкнул двустворчатую дверь. Глазам девушки открылась средних размеров комната, три стены которой занимали книжные шкафы с сотнями книг. У окна глубокое кресло бержер, обитое красным бархатом, словно приглашало к чтению. Возле камина стоял изящный маленький столик.

— Библиотека Марианны де Риан, моей матери! Она чуть ли не полжизни провела тут. Значительная часть книг — из библиотеки моих деда и бабки.

Клер была поражена.

— Мсье, как вы узнали, что я люблю читать? Иначе вы бы не показали мне свою библиотеку!

— Катрин однажды рассказала. Она хорошо к вам относилась. Думаю, даже восхищалась вами. И часто видела с книжкой — в кухне и в саду.

С Клер творилось что-то странное. Ей вдруг захотелось плакать и кричать — непонятно почему. Это как оказаться в самом центре паутины, зная, что тебе точно не вырваться… Будет ли она счастлива в этом уютном доме, в окружении важных особ, от которых разит табаком и алкоголем?

— Мне пора! — пробормотала она.

Фредерик пожирал ее глазами. Его внимание привлекла родинка на груди, чуть приоткрытой отделанным кружевами треугольным вырезом на платье. От одежды и волос Клер пахло цветами.