Волчья хватка. Книга третья - [16]
И это тягло было ничуть не легче татарского. Рвали Русь с запада и востока, баловали ею, как собаки тряпицей…
— Что посоветуешь мне, игумен? — уняв неистовство, спросил Алексий.
— Говорят, у тебя мудрый старец завёлся? Может, его совета испросить?
— И без старца скажу, — отрезал Сергий. — Отдай бразды великому князю. Богу — богово, а кесарю — кесарево. Тебе надобно светлый храм воздвигать с алтарями, а не кремль белокаменный с грановитыми палатами.
Митрополит на прямоту обиделся.
— Поучи меня, игумен!
— Ты ведь совета спрашивал? Утешения ищешь?
— Больно молод и горяч князь, — молвил митрополит фразу, давно прирощенную к устам своим. — Пускай оперится вначале. От него и ныне неразумное своевольство идёт. Почто розмирился с Мамаем из–за Рязани? Лучше уж худой мир, нежели война добрая…
Настоятель лишь хмыкнул многозначительно, однако сказал определённо:
— Да ведь не молодости ты опасаешься, святейший. Приучился властвовать заместо князей. И выше их стоять. Вот и боишься свою волю утратить.
Алексий принял укор с достоинством, верно, слышал подобные речи давно, не только из уст Сергия. И ответ у него был припасён.
— Опасаюсь, князь Дмитрий ещё больше смуты посеет. Он ведь что замыслил? Митяя своей волей в митрополиты поставить! Без патриаршего слова. А Митяй того и ждёт, чтоб князь в полную силу вошёл. Спит и зрит себя владыкой!.. Я же ещё живой, чтоб на моё место сразу двух возвести!
Замысел княжеский настоятелю был известен, не раз с ним обсуждали, как вывести Русь из–под константинопольского владычества. И свою патриархию утвердить, дабы обрести волю духовную — действо крамольное, раскольничье, да ведь всё одно наступит час, когда и супротив этой силы придётся восстать. Тогда станет возможно собрать все земли в единый кулак и, учинив открытую битву с Ордой, сбросить власть её ханов. А митрополит Алексий хоть и соглашался с Троицким игуменом, однако противился подобным замыслам, полагая тихой сапой, исподволь, перетереть, перемолоть татарскую неволю, как река перетирает камни в песок. Потом и власть Константинополя низвести, утвердив своё патриаршество.
—Ну, тогда поступай, как знаешь, — Сергий встал. — Нечего мне более присоветовать. И утешить нечем. Митрополит к нему рукой потянулся.
—Годи, игумен. Не оставляй меня, сядь… Ни Киприана, ни Митяя не приму! Я бы тебя в митрополиты поставил. И перед Вселенским патриархом отстоял. Да ведь ты своей ересью всю церковь заполонишь. А повязанные с молодым князем, вы такого натворите!.. Что, не вижу, сколь народу в твоих скитах обретается? Не слышу, какими голосами твои убогонькие иноки псалмы распевают? Думаешь, не знаю, сколь раз к тебе князь с Митяем приезжали? Не знаю, сколько своих иноков давал, когда Боброк на Рязань ходил? Вон они, в храме стоят, саблями татарскими посечённые!..Всюду у тебя притворство. От меня таишься поболее, чем отордынцев. И сказать не можешь, что замыслил. Да ведь я всё одно дознаюсь.
—Дознаешься, так взыщешь, — без интереса отозвался Сергий. — Покуда не уличил в ереси, так не спросить тебе, не казнить.
—Мне доподлинно известно! — громким шёпотом и с оглядкой пробубнил Алексий. — Ты по своим скитам полк собираешь супротив Орды! И ученики твои подругим пустыням! Ты с князем и Митяем сговорился, тайных витязей в монастырях держишь. Коим храм Божий —бранное поле. Послухи у тебя и непослухи вовсе. Не молятся, токмо притворяются, а сам и ратному ремеслу обучаются. Под рясами не кроткие постники и молельники скрываются —людиразбойные, ушкуйники, душегубцы!.. Не ересь ли ты сеешь повсюду, научая послушников с отроческих лет не с крестом идти—с мечами да засапожниками?.. Дабы тебя в колодки забить и в Чудово узилище упрятать, мне и сего довольно!
— Упрячь, святейший, — согласился игумен. — Вот уж татарва возликует! Вот уж потешатся басурмане. Того и ждут, чтоб нас с тобой рассорить…
Митрополит обвял слегка, но тут же всколыхнулся.
— Старца–калеку пригрел! Откуда он пришёл? Какого толка есть?.. Молва говорит, чернокнижник, ересь разносит по землям. И веры не правоверной! Иные и вовсе судачат — волхвующий чародей!
— Сказывал тебе не раз, — устало молвил Сергий. — Схимник он, с малых лет мне ведом. Коней искал в поле, а он стоял в дубраве. И позвал меня…
— Да слышал я твой сказ, — перебил Алексий. — Какую тебе чёрную книгу сей старец принёс? По которой ты устав монастырский сложил? По которой и войско своё устраиваешь?..
— Нечитаная сия книга…
— То есть как нечитаная? Чужим языком писана? Или письменами неведомыми?
— Поди к старцу и спроси, — отбоярился игумен. — Коль соизволит, покажет книгу. Сам и позришь…
— Я с тебя спрошу! Ты настоятель! И спрос будет строгий.
Сергий словно и не услышал угрозы, ибо знал характер святейшего: разум у него душе противился, а душа — разуму. И оттого поделать что–либо со своевольным игуменом Троицкой обители он не мог и лишь грозить отваживался. К тому же патриарх Филофей назначением Киприана ещё более смуты внёс в положение митрополита.
Он и впрямь выметал своё негодование и сник.
— Велю постелить в келье своей, — пожалел его Сергий. — И камелёк истопить. Мне ныне всенощную стоять, по обету, а у нас тесновато. И палат митрополичьих не срубили…
Десятый век. Древняя Русь накануне исторического выбора: хранить верность языческим богам или принять христианство. В центре остросюжетного повествования судьба великого князя Святослава, своими победами над хазарами, греками и печенегами прославившего и приумножившего Русскую землю.
На стыке двух миров, на границе Запада и Востока высится горный хребет. Имя ему - Урал, что значит «Стоящий у солнца». Гуляет по Уралу Данила-мастер, ждет суженую, которая вырастет и придет в условленный день к заповедному камню, отмеченному знаком жизни. Сказка? Нет, не похоже. У профессора Русинова есть вопросы к Даниле-мастеру. И к Хозяйке Медной горы. С ними хотели бы пообщаться и серьезные шведские бизнесмены, и российские спецслужбы, и отставные кагэбэшники - все, кому хоть что-то известно о проектах расформированного сверхсекретного Института кладоискателей.
«В любой сказке должен быть прекрасный принц и счастливый конец. Принца я обязательно найду, а добрый финал… Без него ведь интереснее, верно?» На обложке: Crow God by Kevin Macio.
На написание рассказа меня вдохновила деятельность военно-патриотического клуба казачьей молодежи "Сечь" из пгт Афипский Краснодарского края. Его воспитанники, благодаря своим наставникам, являются примером для подрастающего поколения. Именно такими детьми гордятся не только родители. Герои рассказа, трое подростков пятнадцати и шестнадцати лет, после обнаружения во время раскопок некоего медальона, охраняемого мистическим зверьком, попадают в вереницу не типичных для себя событий от обучения экстрасенсорным способностям и заканчивая операцией ГРУ.
Сказка для не совсем маленьких. Время действия — начало сказочного нового времени. Маги, драконы, принцессы — все как у людей. Любовь и политика — в ассортименте. А вот политкорректности — кот наплакал. Навеяно "Посохом заката" С. Раткевича. Хотя и к этому фэндому очевидно не относится.
Чарующий мир восточной волшебной сказки – он населён ужасными джиннами, злыми колдунами, могущественными магами, дервишами, мудрецами, прелестными пери (феями), безжалостными разбойниками; также есть и прекрасная принцесса, красивый принц, влюблённый в неё… Поразительные приключения в жарких песках пустыни, в необыкновенном дворце, в воздухе, в благодатном оазисе, в заколдованном городе Палгиате…
Любовь бывает разная – счастливая, злосчастная. Можно облететь хоть полсвета, чтоб отыскать её на планетах… Любовь – как солнечный удар, как ядерный взрыв! С одного взгляда и навсегда, на всю оставшуюся жизнь!..
Часть I. Брат, похоже, сошел с ума. Связавшись с мошенниками, спустил все, что оставил отец. Так Кирилл оказался в деревне. Но именно там, пройдя через испытания, он открывает дорогу в новый мир. Часть II. Что это – эксперимент? Почему их собрали и бросили здесь? Они ж такие разные! Как ужиться друг с другом, как понять, что эти зелененькие лепечут или рычат тупорылые звероящеры?
Вячеслав Ражный – президент охотничьего клуба, бывший боец спецназа погранвойск. Но это всего лишь малая, видимая простым смертным часть его бытия. Ражный – вотчинный аракс, воин Засадного Полка, созданного еще в XIV веке Сергием Радонежским. В тяжелые для России годы Сергиевы ратники, владеющие особым боевым искусством, которое передается веками от отца к сыну, приходят на помощь родине. В мирное время они решают вопросы жизни и смерти между собой. Ражный, выстоявший в своем первом поединке, готовится к новой схватке с братом-араксом.
Вторая часть романа, повествующего о тайном ордене русских воинов, существующем в нашем обществе со времён Сергия Радонежского. На этот раз герой книги Вячеслав Ражный за нарушение устава воинства и отказ убить своего прирученного волка отправляется отбывать наказание в Сирое Урочище - место печали и скорби, но и духовного поиска. Ему предстоит пройти сквозь искушения мирской жизни, разобраться со своими чувствами и выжить в диком предзимнем лесу, не имея ни одежды, ни инструментов. А тем временем в его вотчине следственная бригада и американский шпион сталкиваются с иноками Засадного Полка.
Остросюжетный роман с элементами фантасмагории и мистики "Волчья хватка" повествует о существующем в современной России тайном ордене русских воинов, обладающих сверхспособностями - "Засадный Полк". Этот орден был учреждён ещё в 14 веке святителем Сергием Радонежским, и с тех пор не раз спасал Отечество в годину тяжких испытаний. Герой книги Вячеслав Ражный - бывший боец спецназа погранвойск, а ныне президент охотничьего клуба - является на самом деле араксом, ратником Засадного Полка. От отца ему перешли древние знания и посвящение в воинский круг.