Волчонок - [7]

– Ира, он еще маленький, – говорит Нонна. – Подумай – много он там видел любви? А ведь ей тоже учиться нужно.

Конечно, нужно. Всему нужно учиться. Даже деньги на квартиру собирать и то уметь нужно. Ира закончила с грехом пополам свой техникум, получила диплом, да только какой из неё радиотехник? Она за эти годы больше шила, чем на занятия ходила, а преподаватели, особенно женщины, они ведь тоже одеться любят. Но это неважно, что радиотехник из нее липовый, она так и так по специальности работать не хотела. Папа, правда, звал на свой подземный завод, мол, давай я тебя устрою на хорошее место, пока в отставку не ушел, но даже на хорошем месте ей нечего делать. Как Серёжа говорил: «Ты ж не хочешь, чтобы ракета на наши Ржаные Поля упала?» Так что один у нее был путь – в ателье. Нина Сергеевна помогла, она вообще ей столько влиятельных клиентов приводила!

– У меня в общежитии девочка есть, – расхваливала, – клад, а не девочка. Из любой тряпки вещь сделать может!

Вот и собирала Ира деньги на квартиру (не возвращаться же и в самом деле в этот спрятавшийся за зелеными воротами городок, в крохотную швейную мастерскую)… Сегодня она привезла папе новость – ей предложили квартиру – кооперативную двухкомнатную квартиру на Партизанском проспекте. Конечно, не за красивые глаза предложили – она одной всесильной, как называла её Нина Сергеевна, даме столько всего перешила! Предложить-то предложили, да у Иры только на однокомнатную хватает… Вечером она поговорит с папой, может быть, он поможет… А пока нужно сходить к сестре, она привезла Антошке железную дорогу. Нонна давно просила купить, если увидит.

Ну, хоть этим-то угодила! Антон расцвёл, увидев коробку.

– Это мне?

– Нет, Антошка, – серьёзно ответила Ира. – Мама с папой будут играть. Деду разрешат, если очень попросит. – И засмеялась. – Конечно, тебе. Кто у нас тут самый маленький?

Они сели ужинать и Ира рассказывала, как встретили ее в ателье: «Поставили на самую рутину, чуть ли не пуговицы пришивать, представляете? Ну, пуговицы тоже кому-то пришивать нужно, а я их – помните, у Райкина? – насмерть пришью! – Она помедлила: – Мне предложили квартиру. Двухкомнатную, с балконом, на Партизанском Проспекте. Но у меня не хватает денег.

– А вот здесь поконкретнее, – сказал Сергей. – Это уже не пуговицы. Сколько тебе не хватает?

Ира вздохнула.

– Много. Я у папы хочу попросить.

– Не нужно у папы. – Сергей вопросительно посмотрел на Нонну. – Поможем сестре?

Новоселье Ира справляла в мае. Приехали папа, Нонна с Сережей и сыном, пришли подружки по техникуму и Нина Сергеевна.

Пройдут годы… Будет много праздников… Но самым радостным и безмятежным запомнится Ире её новоселье – потому что тогда они были все вместе. Почти все…

* * *

– Мама, можно я пойду с ребятами за земляникой? – Антон схватил корзинку, положил в нее белую тряпочку (почему белую, он не знает, но раз мама сказала, значит, такую и нужно). – Ну, мам… Все ребята идут. Можно?

– Нет, Антоша, – ответила Нонна. – Мне сейчас к зубному идти. Подожди папу или дедушку – и идите… Ой! Всё, сынок, я пошла. Почитай, поиграй, займись чем-нибудь.

Вот вечно так! Все ребята – в лес, а он только с папой или дедом. Как маленький! Да он этот лес, как свои пять пальцев знает! Ну вот… мама скрылась за поворотом – можно догонять ребят…

А ягод-то! Не знаешь, какую брать – все на тебя смотрят! Мама придёт от врача – а он уже дома, и на столе – ягоды! Она спросит: «И кто ж это ягод таких спелых набрал?» – и не будет его ругать… Ой! Что это? На пальце выступила кровь. Извиваясь меж земляничных кустиков, медленно отползала блестящая черная змея… Мама! Он прижал к себе корзинку и помчался домой: «Мама! Мама!» На КПП на крик выскочил дежурный:

– Что случилось, Антон?

– Змея.. – выдохнул Антон и заплакал.

Держась за щеку, к КПП бежала мама. Она схватила покрасневшую руку сына и стала высасывать яд…

* * *

…Проходят годы, отнимая и даря,

То через сердце напрямик, то стороной,

Закрыть не могут лепестки календаря

Любовь, пришедшую ко мне той весной…

Нонна!..

Глава 5

Девять дней. Сорок дней. Год.

Кто придумал, что время лечит?

Остановилось время в тот солнечный день, когда всего за два дня, не приходя в сознание, сгорела Нонна. Змеиный яд попал в кровь – красную, как ягоды, что потом долго лежали в корзинке. А теперь… жизнь идёт, но мимо него. Где-то смеются и плачут, любят и ненавидят… где-то, не здесь. Тесть совсем сдал – на сердце жалуется, даже с Антоном гулять перестал. По выходным приезжает Ирина, что-то рассказывает, иногда плачет. Счастливая! может плакать. А он не может. Хотел бы да забрала слёзы Нонна. Всё забрала и слёзы, и радость. Им всем тяжело. Всем, кроме мальчишки. Ни на похоронах не заплакал, ни после, а Нонна для него ничего не жалела. Даже жизни не пожалела. А он… Вот и сейчас, уже темно, а он где-то носится. Нонна бы давно побежала искать. Как побежала в тот день, когда, вернувшись от врача, не нашла ни его, ни корзинки. Опустела квартира. Опустели Ржаные Поля. Как ему жить? Кто научит, как жить в беспросветной тоске? А впереди – еще столько лет…

Ну, вот… явился. Сейчас прошмыгнёт на кухню, поест – и спать. Хоть бы подошел, обнял, сказал, что скучает по маме… Волчонок и есть – правильно Ира когда-то его назвала. Она молодец. К отцу приезжает каждую неделю. Вот что значит – родная-то кровь…