Волчица и пряности. Том 1 - [11]

- ...Вот, значит, как?

Хоть Лоуренс и произнес эти слова внешне спокойно, от искренней ненависти в голосе Хоро его охватил страх. Хоро кивнула; ее хрупкие плечи дрожали от ярости. Присмотревшись, Лоуренс заметил, что ее руки вцепились в шкурки с такой силой, что побелели.

- Я очень, очень много лет ждала в этой деревне, больше, чем волос у меня на хвосте. Хоть я и не хотела здесь оставаться, но во имя защиты пшеницы этой деревни я никогда не жаловалась. Когда-то давным-давно я согласилась помочь одному юноше, который просил подарить деревне богатые урожаи пшеницы, и с тех пор я была верна своему слову.

Закончив эту страстную речь, Хоро отвернулась от Лоуренса, всем видом показывая, насколько глубоко она возмущена и обижена.

Быстрая и порывистая речь сменилась нерешительной, запинающейся.

- Я... я волчица, живущая в пшенице. Пшеницу я понимаю лучше всего; и не только пшеницу – вообще все, что растет из земли. Поэтому я выполнила свое обещание и сделала поля деревни плодородными и богатыми. Однако всякий раз, когда урожай не удавался, селяне бранили меня за нерадивость. В последние годы они относились ко мне все хуже, и я мечтала уйти из этих мест. Я здесь больше не выдержу. Тот стародавний уговор – я давно уже его выполнила.

Лоуренс не знал, что именно вызвало такое негодование Хоро. Ему доводилось слышать, что когда новым владельцем Пасро стал граф Эйрендотт, он, дабы повысить урожаи, все время предлагал новые методы земледелия, завезенные из южных стран. Возможно, Хоро решила, что она крестьянам больше не нужна.

Вдобавок к этому некоторые люди активно поддерживали учение Церкви, что никаких духов не существует, и слухи об этом расходились повсюду. Правда, бог урожая, живущий в таком труднодоступном месте, как Пасро, вряд ли мог услышать эти слухи.

- И дальше деревня по-прежнему будет собирать обильные урожаи. Может быть, лишь раз в несколько лет их будет ждать тяжелый недород, но это будет целиком их рук дело. Однако они же должны полагаться на самих себя, чтобы преодолевать трудности. В этой деревне я совершенно не нужна. Этим людям я совершенно не нужна!

На одном дыхании выпалив последние слова, Хоро глубоко вздохнула, после чего плюхнулась в шкуры. Свернувшись калачиком, она ленивыми движениями подгребла шкурки к себе и замерла. Лица ее Лоуренс не видел, поэтому не мог понять, плачет она или нет. Он был в полной растерянности; все, что ему оставалось – это скрести в затылке. Лоуренс смотрел на тонкие руки и волчьи уши Хоро и не знал, что делать.

Возможно, настоящий бог как раз и должен был вводить людей в смущение, как это делала Хоро – сперва показывать свой ум и проницательность, держась гордо и надменно, а в следующее же мгновение вести себя по-детски, шуметь и скандалить, показывая свои слабости. Лоуренса раздражало, что он совершенно не понимал, как разрешить ситуацию, в которой он очутился. Но продолжать молчать он не мог, поэтому решил посмотреть на дело с другой стороны, и произнес:

- Что касается меня, то, правда твои слова или нет, я решу позже...

- Ты думаешь, я лгу? – Хоро подняла голову, готовая к сражению, прежде даже, чем он успел закончить преамбулу своей речи. При виде выражения ее лица Лоуренса вновь охватил страх. Однако Хоро, похоже, осознала, что эмоции ее захлестнули: смущенно пробормотав «извини», она вновь погрузила голову в шкурки.

- Я думаю, что понимаю твое глубокое возмущение. Но после того, как ты уйдешь – ты уже знаешь, куда направишься?

Хоро не стала отвечать немедленно; однако Лоуренс заметил, что ее уши дернулись, и стал терпеливо ждать. Возможно, Хоро выплеснула разом весь свой гнев, и именно поэтому сейчас она всем видом показывала, что извиняется. Подумав об этом, Лоуренс решил, что поведение Хоро по-своему милое.

Некоторое время спустя Хоро повернула голову и смущенно оглядела повозку. Лоуренс понял, что его предположение верно.

- Я хочу вернуться на север.

Одно короткое предложение – вот все, чем ответила Хоро.

- На север?

Хоро кивнула и устремила взор куда-то вдаль. Даже не глядя на нее, Лоуренс знал, куда она смотрит. Конечно, она смотрела в сторону севера.

- Мой дом, моя родина – леса Йойтсу. Я не помню, сколько лет прошло с тех пор, как я покинула свой дом... я очень хочу вернуться.

Слово «родина» зацепило струнку в душе Лоуренса, и он искоса взглянул на Хоро. Сам Лоуренс покинул свой родной город и, с тех пор как стал бродячим торговцем, никогда туда не приезжал. О нищете и грязи своего родного города у него остались самые плохие воспоминания; и тем не менее, иногда, когда он сидел на козлах, окутанный чувством одиночества, его охватывала тоска по дому.

Если Хоро была настоящей Хоро, то она не была на родине несколько сотен лет; вдобавок долгое время она прожила там, где видела от людей лишь пренебрежение. Нетрудно было понять, почему Хоро так стремится в родной край.

- Но сперва я хочу попутешествовать. Люди редко попадают в другие страны, и кроме того, столько времени прошло, наверняка люди и вещи сильно изменились, так что потратить немного времени, чтобы узнать что-то новое, тоже очень хорошо.