Волчье небо. 1944 год - [49]
Толстенькая Шелехова фыркнула.
– Не все, конечно, позолоченные, – признала Таня. – Другие – белые.
– Гипсовые? С этого бы и начала. Как у всех. А то золотые…
– Мраморные!
– Ой, Вайсблюм, ну свистишь, – усмехнулась рядовая Колонок.
– У нас в Орске парк тоже есть. Но золота там…
Машину подкинуло. И никто не узнал, как там в Орске.
– Сами увидите, – не стала спорить Таня. – А фонтаны…
Бум! – все подпрыгнули, хватаясь за лавку.
– У нас в Липецке тоже есть фонтан, – встряла рядовая Кокорина.
– Таких – нет, – с жаром заступилась за Петергоф Таня.
– Каких это таких?
– Вот идете вы по дорожке. Гуляете. Ничего не подозреваете. И вдруг – откуда ни возьмись! – вырывается фонтан! И ты вся мокрая!
– Не смешно, – сказала Демина. – И кто это так хулиганит?
– Никто, – сказала Таня. – В этом все и дело. Он сам. Ты наступаешь на какой-то камешек, сама не знаешь, на какой. И вдруг – фонтан.
– Свистишь ты все, Вайсблюм, – опять сказала Колонок, но уже с любопытством. – Меня этот фонтан не обдурит.
– Может, и не свистит, – отозвалась Демина. – Она ж здешняя. Ленинградская. Я вот про свой Владивосток тоже могу столько порассказать – варежки пораскрываете.
Все задумались. Многое можно было рассказать и про Липецк, и про Орск, и про Саратов, и про Свердловск, и про деревню Малые Ручьи.
Соколова сидела в кабине с шофером, а то бы подтвердила, что и про Козельск можно рассказать немало.
– Интересно, – первой подала голос Кокорина. – Может, там и ребята будут.
– Парни точно будут, – заявила Демина. – Какие-нибудь найдутся. Это же парк.
Все взвесили эту мысль.
– Где парк, там танцы.
Эту мысль взвесили тоже.
Молчание стало напряженным. Уехали внезапно. Никто не успел завить волосы.
– Слушайте, – встрепенулась Иванова. – Есть выход.
Молчание преисполнилось надежды.
– Только если я отпущу руки, меня на очередной колдобине прямо отсюда и выкинет. Так и улечу.
– Да мы тебя подержим! Не выкинет! Подержим! Не улетишь! – пообещали все сразу. Вцепились каждая одной рукой в Кокорину. А кто не дотянулся рукой, уперся ногой. Кокорина опасливо отпустила подпрыгивающий борт кузова. Убедилась, что держат крепко.
– Мирка, наклони голову сюда.
Таня покорилась.
Кокорина принялась теребить ей волосы, выпростала из-за уха прядь.
– Глядите. Сперва крутишь их так.
Глядели во все глаза, как Кокорина свивает из сереньких нечистых волос тугой жгут.
– Потом находишь внизу волосок.
– Один?
– Ну я так. Два-три. Тоненько чтобы.
Машину тряхнуло. Таня взвизгнула, Кокорина удержала в руке скользкий жгут ее волос. Опять схватилась за тоненький кончик.
– Вот так. Тяните его вниз…
– Ты не вырви смотри! – запротестовала Таня.
– …а всю колбаску – вверх.
– Ух ты.
– Ой, а у меня волос может не взять. У меня волос – тяжелый, – забеспокоилась Шелехова.
– Вайсблюм, ты прямо как артистка Серова стала.
На плече у Тани лежал локон. Грузовик тряхнуло. Локон подпрыгнул, все напряглись, впились глазами – и откинулись назад расслабленно: не рассыпался.
– Вещь.
– Пять минут, – заверила Кокорина. – И ты в красоте.
– На пять минут Соколова отпустит.
– Если водой смочить, то и тяжелый волос возьмется.
– Скажем, в уборную надо. Растрясло мочевой пузырь.
Все повеселели. Кокорина теперь держалась за борта сама. Мимо трясся лесок – невысокие кривые деревца, болотистые волнистые поляны. Иногда мелькал искореженный металлический остов – может, грузовик, может, танк. Низкое серое небо отражалось в глазах, глядевших куда-то еще дальше, мечтательно.
«И я увижу Самсона». Золотого силача, который в струях фонтана раздирает пасть золотому льву. И мраморных пухлых мальчиков с рыбьими хвостами, и бородатых стариков с плавниками, и Нептуна с трезубцем, оглядывающего свой фонтан.
Таня сама себе не верила. Сердце билось гулко.
– Ночь коротка-а-а-а-а, – вдруг затянула могучим басом Иванова, в песне угадывался трехмерный шаг вальса. – Спят об…
– …лака-а-а-а-а, – подхватила Демина.
– И лежит у меня на ладо-о-о-они, – подхватили все.
Все, кроме Тани.
– Незнакомая ваша рука-а-а-а-а.
– Ты что, от радости слова забыла?
Таня помотала головой. Она никогда не слышала эту песню. «Новая, наверное, – мрачно подумала. – Вышла, должно быть, пока я кошкой бегала».
Шелехова хитро глянула на нее, ткнула локтем:
– Подтягивай, кудрявая, – и стала нарочно широко открывать рот. – По-о-о-осле трево-о-о-ог…
Все закивали с улыбками, приглашая Таню присоединиться:
– …спи-и-ит городо-о-о-о-ок.
– У меня слуха нет, – отрезала Таня.
Те выводили вместе:
– Я услышал мелодию вальса. И сюда заглянул на часок.
– Бом-бом-бом, – изобразила инструмент Иванова.
Мимо тянулись горелые каменные развалины. Серые, в черных подпалинах. Они напоминали челюсть давно умершего великана. Скрюченные колючки когда-то были деревьями, кустами. Но и это не испортило настроения:
– Хоть я с вами совсем не знаком! – звенели голоса.
Из кабины ответило: бум-бум-бум. Кто-то бухал кулаком в железную крышу.
– Соколова подтягивает, – весело догадалась Колонок. – Проняло!
Все обрадовались, запели еще громче:
– И далёко отсюда мой дом…
– Я как будто бы сно-о-о-ова…
– Возле дома родно-о-о-ого…
Бум! Бум! Бум! – грохотало из кабины. Все пели, раскачиваясь в ритме вальса наперекор дорожной тряске:
Детство Шурки и Тани пришлось на эпоху сталинского террора, военные и послевоенные годы. Об этих темных временах в истории нашей страны рассказывает роман-сказка «Дети ворона» — первая из пяти «Ленинградских сказок» Юлии Яковлевой.Почему-то ночью уехал в командировку папа, а через несколько дней бесследно исчезли мама и младший братишка, и Шурка с Таней остались одни. «Ворон унес» — шепчут все вокруг. Но что это за Ворон и кто укажет к нему дорогу? Границу между городом Ворона и обычным городом перейти легче легкого — но только в один конец.
Ленинград в блокаде. Дом, где жили оставшиеся без родителей Таня, Шурка и Бобка, разбомбили. Хорошо, что у тети Веры есть ключ к другой квартире. Но зима надвигается, и живот почему-то все время болит, новые соседи исчезают один за другим, тети Веры все нет и нет, а тут еще Таня потеряла хлебные карточки… Выстывший пустеющий город словно охотится на тех, кто еще жив, и оживают те, кого не назовешь живым.Пытаясь спастись, дети попадают в Туонелу – мир, где время остановилось и действуют иные законы. Чтобы выбраться оттуда, Тане, Шурке и даже маленькому Бобке придется сделать выбор – иначе их настигнет серый человек в скрипучей телеге.Перед вами – вторая из пяти книг цикла «Ленинградские сказки».
Ленинград, 1930 год. Уже на полную силу работает машина террора, уже заключенные инженеры спроектировали Большой дом, куда совсем скоро переедет питерское ОГПУ-НКВД. Уже вовсю идут чистки – в Смольном и в Публичке, на Путиловском заводе и в Эрмитаже.Но рядом с большим государственным злом по-прежнему существуют маленькие преступления: советские граждане не перестают воровать, ревновать и убивать даже в тени строящегося Большого дома. Связать рациональное с иррациональным, перевести липкий ужас на язык старого доброго милицейского протокола – по силам ли такая задача самому обычному следователю угрозыска?
Страна Советов живет все лучше, все веселее – хотя бы в образах пропаганды. Снимается первая советская комедия. Пишутся бравурные марши, ставятся жизнеутверждающие оперетты. А в Ленинграде тем временем убита актриса. Преступление ли это на почве страсти? Или связано с похищенными драгоценностями? Или причина кроется в тайнах, которые сильные нового советского мира предпочли бы похоронить навсегда? Следователю угрозыска Василию Зайцеву предстоит взглянуть за кулисы прошлого.
На дворе 1931 год. Будущие красные маршалы и недобитые коннозаводчики царской России занимаются улучшением орловской породы рысаков. Селекцией в крупном масштабе занято и государство — насилием и голодом, показательными процессами и ловлей диверсантов улучшается советская порода людей. Следователь Зайцев берется за дело о гибели лошадей. Но уже не так важно, как он найдет преступника, самое главное — кого за время расследования он сумеет вытолкнуть из‑под копыт страшного красного коня…
Вырвавшиеся из блокадного Ленинграда Шурка, Бобка и Таня снова разлучены, но живы и точно знают это — они уже научились чувствовать, как бьются сердца близких за сотни километров от них. Война же в слепом своем безумии не щадит никого: ни взрослых, ни маленьких, ни тех, кто на передовой, ни тех, кто за Уралом, ни кошек, ни лошадей, ни деревья, ни птиц. С этой глупой войной все ужасно запуталось, и теперь, чтобы ее прогнать, пора браться за самое действенное оружие — раз люди и бомбы могут так мало, самое время пустить сказочный заговор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В записках барабанщика Преображенского полка описаны самовидные и верно слышанные дела и поступки великого государя Петра Алексеевича, всей Великой и Малой и Белой России самодержца и милостивейшего отца отечества, а такоже устроение русской флотилии и посольство к турецкому султану.
Повесть о мальчике, нашем современнике. Родители его уехали на целину, и он самовольно отправляется за ними в далёкое путешествие. От многих бед уберегли его ребята-комсомольцы, с которыми он встретился в поезде.
Вторая часть трилогии известного писателя повествует о тяжёлых днях фашистской оккупации в Эстонии. Захватчики, считая эту прибалтийскую республику своей исконной вотчиной, использовали её население и территорию в интересах «великой Германии». Не все эстонцы и не сразу поняли это. Из-за преступных методов политики сталинской клики многие из них встретили оккупантов как освободителей. Однако очень скоро за респектабельным фасадом «новой власти» разглядели истинное лицо антигуманного и античеловеческого административного образования — фашистского государства, чьи цели и задачи были полярно противоположны надеждам простых эстонцев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.