Вокруг Света 2010 № 07 (2838) - [15]

Фото: LEEMAGE/FOTOLINK

Карл III Гримальди (князь Монако 1818–1889)

Эксплуатация человеческих слабостей — не лучший способ зарабатывать деньги. И тем не менее Карл III, получив в наследство совершенно нищее княжество, оставил наследнику пусть крошечное, но процветающее, прекрасно устроенное государство. Неслучайно его культурный и деловой центр назван Монте-Карло (Гора Карла). Князь-реформатор начал чеканить золотые монеты и печатать марки Монако, одна из которых с его портретом здесь изображена. Карл интересовался отнюдь не только доходами от игорного бизнеса, он всячески способствовал осуществлению разного рода гуманитарных проектов, и эту традицию унаследовали его потомки. Недаром Монако еще при жизни великого князя стало одним из культурных центров Европы, коим остается по сей день.

Общество морских купаний

Меж тем интерес к проекту Гримальди стал расти, поскольку поползли слухи, что в Германии вот-вот будет введен запрет на азартные игры. В 1863-м Монако посетил Франсуа Блан, владелец игорного бизнеса в курортном местечке Гомбург, наживший более 20 миллионов франков. Побеседовав с князем и взвесив все за и против, Блан решил не ввязываться. Он. Но не его супруга!

Бланшетта Блан родилась в Париже в семье башмачника и в молодые годы работала прачкой. Франсуа был сыном лакея и начинал официантом в ресторане. Поженившись, они уехали из Парижа. Поначалу Блан служил на немецких курортах в прежнем качестве, но скоро сменил ремесло, сделавшись сначала крупье, а потом, подкопив деньжат, взял концессию на рулетку. Постепенно супруги Блан прибрали к рукам весь игорный бизнес Гомбурга. Став владелицей большого капитала, Бланшетта возжелала взять реванш за погубленную у корыта молодость и стала искать способы проникнуть в аристократическое общество. Прекрасно разбиравшийся в людях князь Карл устроил в честь мадам Блан прием, на котором прилюдно поцеловал ей, бывшей прачке, руку! Супруга князя говорила с Бланшеттой как с равной. Отпрыску лакея и бывшему официанту великий князь пожаловал орден и звание монакского дворянина. Этот поцелуй, замок на скале, причисление к дворянскому сословию, грандиозные прожекты князя совершенно покорили Бланшетту! Когда поздно ночью супруги уединились в своих покоях и Франсуа объявил, что, сколько бы князь ни пускал пыль в глаза, вкладывать деньги в это авантюрное предприятие он не станет, Бланшетта схватила со стола графин и пригрозила разбить его о голову супруга, если тот будет упорствовать. Контракт, получивший название «Статут Общества морских купаний и Кружка иностранцев», был подписан. Месье Блан обязался единовременно выплатить князю 1 700 000 франков, вложить еще 7 миллионов в развитие дела, а также перестроить замок и оплатить долги, оставшиеся от князя Флорестана.

С приходом Блана игра действительно пошла по-крупному. Главный инвестор по-прежнему жил в Гомбурге и в Монако бывал лишь наездами, но там работали его деньги. На месте нескольких унылых селений словно в сказке вырастали шикарные отели, виллы, рестораны.

По проекту знаменитого архитектора Шарля Гранье был выстроен игорный дом из белого мрамора, настоящий дворец игры — «Казино» (от итал. casino — «домик»), название которого стало нарицательным. Одновременно возвели роскошную гостиницу Hôtel de Paris. Появилась удобная пассажирская пристань, для обслуживания линии Ницца — Монако закупили новенькие, прекрасно оборудованные пароходики, а к 1868 году через Альпы проложили железную дорогу с 10 тоннелями. Все это стоило уйму денег, но зато путь до княжества сделался простым, комфортным и безопасным.

С самого начала, едва шикарная ловушка для невольников игры была выстроена и о новом курорте заговорили в Европе, князю Карлу и семейству Блан дьявольски везло. Разразилась Франко-прусская война, закрывшая для французов немецкие курорты с их игорными домами, и богатые игроки потянулись в Монако. Не прошло и года после этого первого массового нашествия, как случилось то, о чем шел разговор в начале этого повествования: игра была запрещена в Германии, и Монте-Карло остался единственным благоустроенным местом в Европе, где функционировал легальный игорный дом и законом были дозволены азартные игры. Общество морских купаний сделалось фактически монополистом, а на князя Гримальди и его немногочисленных подданных буквально пролился денежный дождь, который продолжает идти по сию пору, несмотря ни на какие изменения европейского политического климата. 

Когда «Казино» только еще строилось, Франсуа Блан установил самые дружеские отношения с редакторами влиятельных газет. Он щедро субсидировал столичные издания — одна только популярная парижская «Фигаро» получала в год 80 000 франков. Редакторы многих ведущих европейских изданий обзавелись в княжестве роскошными виллами, и мало кто сомневался в том, что заплатили они за эту недвижимость не из своего кармана.

Стараниями ангажированных газетчиков, писавших о «райском уголке», «благодатном климате», «блестящем аристократическом обществе», а также благодаря авторам сотен бульварных романов из великосветской жизни, где герой в конце концов неизменно срывает колоссальный куш, слова «Монте-Карло», «Казино» стали паролями, символами роскошной жизни, удачи. Людей влекло в Монако словно магнитом, и многие, попав туда, так и оставались в нем навсегда, прикованные незримыми цепями. В их числе было немало русских, давно спустивших в «Казино» все свое состояние, но не имевших сил покинуть столицу Игры. Один из самых известных — Илларион Никандрович Сокольников, оставивший в монакском «Казино» огромное, доставшееся ему совершенно фантастическим путем состояние.