Вокруг Света 1993 № 04 (2631) - [50]

— А тут еще и «Нью-Йорк пост». Они направили сюда репортера и фотографа для немедленной встречи со мной. Что я им скажу?

Вмешалась Бекки. Уилсон, набычившись, готов был вот-вот взорваться.

— Расскажите им все, что, без всякого сомнения, соответствует истине. Ваш коллега был ранен неизвестно каким образом. Если население узнает, что у человека вырвали с мясом ободочную кишку и выплюнули ее на тротуар, поднимется невообразимая паника. А бедняга-коп перед смертью успел сказать всего лишь несколько слов, верно? Что касается гнавшихся за нами собак, то, возможно, так и было на самом деле. Но это — простое совпадение.

Капитан пристально рассматривал их.

— Все это вранье. Не знаю, правда, почему. И не хочу знать, но вы теперь даже не пытайтесь когда-либо обратиться ко мне с просьбой. А сейчас выметайтесь отсюда.

— А журналисты? — спросила Бекки.

Это был важный момент. Нельзя было допустить распространения слухов, по крайней мере, до тех пор, пока что-то не выяснится.

— Им я сообщу то, что сказал Бейкер. Добавлю также, что он бредил. Этого достаточно?

— Что вы понимаете под «достаточно»? Откуда мы знаем?

— Вы хотите, чтобы это дело оставалось за семью печатями? Вы хотите, чтобы им занимались только вы одни и чтобы журналисты не пронюхали о длинношерстных собаках, так ведь?

Уилсон, закрыв глаза, дернул головой.

— Пошли, Бекки. Займемся делом.

Выйдя из участка, они подозвали такси. Понятно, что просить у этого капитана дать указание подбросить их до машины, оставшейся в Бетезда Фаунтин, не имело никакого смысла. Когда инспектора подъехали к машине, Уилсон высунулся в окно, намереваясь проверить, не прячется ли кто под днищем. Напрасная предосторожность: теперь ей было некуда ехать.

Распахнутые настежь дверцы. Весь интерьер истерзан, на сиденье — кровавое месиво.

— О Боже! — воскликнул шофер.— Это ваша машина?

— Да-а-а... была.

— Надо срочно вызвать копа.— Он резко взял с места.— Кто был внутри? Да, дело дрянь!

— Мы САМИ из полиции.

Бекки приложила свой жетон к стеклу безопасности, отделявшему пассажиров от водителя. Тот покачал головой и повел такси к участку Сентрал Парк на 89-й улице. Вскоре они уже были у входа в здание. Выйдя из машины, все трое прошли через обшарпанную двойную дверь к дежурившему сержанту.

— Да-а-а,— протянул тот, покачав головой.— Ах, это вы!

Два стервеца, что угнали мотоциклы!

— Срочно вышлите парней к фонтану,— резким тоном приказал Уилсон.— Только что убили главного судебно-медицинского эксперта.

Бекки почувствовала, как бледнеет. Ну, конечно, кто же, кроме него! Это должен был быть он! Бедняга Эванс, на редкость славный тип!

— Господи,— всхлипнула она.

— Мы действовали, как последние дебилы,— выдохнул Уилсон.— Нам следовало предупредить его.— Он горько усмехнулся.— Первый приз они прошляпили и довольствовались поощрительной премией. Давай позвоним Андервуду.

Уилсона быстро соединили со старшим инспектором.

— Послушай,— сказал Уилсон в трубку,— у тебя неприятности. В Рузвельтовской больнице в критическом состоянии лежит коп с вывороченными кишками. Он говорит, что это проделка собак. Сечешь? Собаки! Кроме того, это уже известно репортеру из «Поста», и это только начало. Слушай дальше, дубина. Только что в Бетезда Фаунтин погиб главный судебно-медицинский эксперт. И тебе сообщат, что смерть орудовала клыками и когтями. И если ты намереваешься замять и это дело...

— Боже! А Фергюсон?

— ...Беги скорей в отхожее место, дожидайся и этой новости! — Он бросил трубку.— Он прав! Быстро к Фергюсону.

Они бросились к стоянке автомобилей.

— Нужны колеса,— отрывисто бросила Бекки дежурному.

— Но для этого...

— Вопрос жизни или смерти, сержант. Номер?

— Сейчас... 2-2-9. «Шевроле» зеленого цвета. Он у стены, рядом с насосом.

Они побежали к машине. К югу мрачно завывала сирена, на сей раз похоронной песней по Эвансу.

— Драчка будет что надо,— спокойно сказал Уилсон.— Он незаменим.

— Ты уверен?

— В чем?

— Что убили именно его?

— Занимайся своим делом, Бекки.

Ну почему он обращается с ней так свысока? Разве от того, что для него это очевидно, у нее не осталось права на надежду? В течение сорока лет Эванс был великим человеком, гордостью Нью-Йорка. Возможно, самым лучшим специалистом своего дела в мире. К тому же отзывчивым другом. Его потеря — по-настоящему серьезный удар. Это убийство взорвет всю прессу, включая даже «Таймс».

— Его смерть будет у всех на слуху.

— Оставь это. А Фергюсона мы наверняка найдем в музее.

— Послушай, мне до лампочки, что все идет так скверно. Но я не хочу, чтобы ты держал меня за дуру. Я отлично знаю, где он работает.

— Да... ну что же...

— А ничего. Оставайся при своем жалком мнении о женщинах-копах и занимайся своим грязным делом.

— Да перестань, Бекки. Я же ничего такого не хотел сказать.

— Нет, хотел, но мне безразлично. Кажется, я немного нервничаю.

— Весьма серьезно. Интересно, с чего бы это?

Они прибыли к музею, остановились как раз напротив главного входа и побежали со всех ног. Не стоило рисковать, спускаясь к Фергюсону по лестнице. Даже лифт, похоже, двигался нестерпимо медленно.