Вокруг Света 1990 № 01 (2592) - [13]

У мачты снова вглядываемся в даль. Другой впереди не видно. Уже подумываем о ночлеге у этого маяка, как смотрим, запрыгали по барханам фары, а еще через пять минут показался военный «лендровер», здесь проходит граница.

На вопрос, как добраться до Борджа, лейтенант ткнул пальцем в колею и пояснил:

— Езжайте прямо по моим следам. Следы пойдут влево, и скоро покажется поселок. Бордж стоит за холмами, в низинке — оттого и не видно его огней. А маяков,— усмехнулся алжирец,— вы не увидите. Их больше не будет ни на нашей, ни на малийской территории.

Заметив огни Бордж-Моктара, мы возликовали. Радость увидеть в пустыне оазис ни с чем не сравнима — это радость увидеть жизнь. Найти новый оазис в Сахаре сейчас, наверное, невозможно. Правда, последний был обнаружен только перед второй мировой войной. Но не менее трудно обнаружить и уже существующий.

Очень часто отыскать оазис помогали птицы. Так было, например, с оазисом Куфра, где европеец впервые побывал лишь в 1921 году. Оазис был найден одним наблюдательным бедуином из оазиса Обейяд, расположенного севернее Куфры. Бедуин наблюдал за вороной, которая регулярно летала на юг, но через определенное время вновь возвращалась. Бедуин отважно отправился в путь и в конце концов добрался до финиковых пальм и воды. Открытие это было чрезвычайно ценно — оазис мог стать не только прибежищем для караванов, но и райским садом, где можно создать крупное поселение.

В отличие от других оазисов, Бордж-Моктар путешествующие стараются обойти стороной, во всяком случае контрабандисты. О Бордже идет слава как о месте, где таможенники злые, как шакалы, и могут вытряхнуть все. Помощи искать не у кого, кругом пустыня. Но пустыня же и помогает незаконным торговцам. Ведь границы как таковой здесь нет. Сахара знает много тайных троп, по которым можно добраться до побережья.

Кроме того, что поселок не любят контрабандисты, Бордж ничем не примечателен. Здесь нет постоялого двора, а единственная чайная закрывается еще засветло. Даже наскальные рисунки были найдены Анри Лотом не здесь, а в двухстах километрах восточнее, у колодцев Тин-Миссао. Фигурки выполнены красной краской в особом стиле: их туловища состоят из двух треугольников, а головы изображены в виде простых палочек. Они одеты в стиснутые на талии туники, в одной руке у них копье, а в другой — предмет, напоминающий четырехугольную корзину. Эти самые фигурки и натолкнули ученого на мысль, что туда по караванным путям проходили древние римляне. Но опять же шли не через Бордж, а рядом.

Возле таможни мы увидели того самого Бернара, о котором нам рассказывал Мохаммед. Рослый, загорелый старик в шортах, в распахнутой на груди линялой рубашке и больших кожаных сандалиях на босу ногу стоял, прислонившись к дверце машины, жадно пил из огромного термоса, удерживая его обеими руками. Торчащие длинные седые волосы делали его похожим на индейца.

Поздоровавшись, Бернар поинтересовался, кто мы и куда едем. Его удивило не то, что впервые встретил здесь русских, а то расстояние, которое мы преодолели за день.

— Вы хорошо поработали, серьезно,— сказал он.— Но дальше так нельзя, без проводника пропадете. Если никого не найдете, следуйте за нами.

Владимир Соловьев, наш спец. корр. Эль-Джезаир — Регган — Бордж-Моктар Продолжение следует

Кейт Уилxелм. Tвоя навеки — Анна

Здравствуйте, читающие! Легко представить: каждая публикация — это своего рода послание автора к читателям. А постоянно действующая рубрика — все равно что длительная переписка. Поэтому, открывая новую рубрику, позволю себе использовать эпистолярный жанр и впредь буду каждое произведение предварять письмом-врезкой. Надеюсь, что подобный прием вызовет встречное движение писем со стороны читателей. Хочется сказать о многом. О зарубежной фантастике вообще. Об отдельных авторах и произведениях. О традициях. О премиях и наградах... Однако места мало, поэтому многие необходимые факты и пояснения войдут в следующие письма, сейчас же — главное. В нашей рубрике мы будем публиковать лишь те рассказы зарубежных фантастов, которые недавно получили премии, либо заняли призовые места на национальных и международных конкурсах фантастики, либо были отмечены как лучшие произведения года. Это даст нам возможность, во-первых, рассказать о самих премиях и литературных ристалищах, а во-вторых, нарисовать как можно более широкую картину мировой фантастики. Ведь, если вдуматься, важно не только то, кто и за что получил награду, но и — кто присудил и почему. Фантастический рассказ, отмеченный, по решению жюри, премией, говорит как минимум о двух вещах: таланте автора и состоянии умов в фантастике. Вчера, предположим, лучшим был признан рассказ о «ядерной зиме», а сегодня — о конверсии военной техники. Разница очевидна... Увы, мы по-прежнему до обидного мало знаем о зарубежной фантастике: печальный результат хорошо всем знакомого администрирования в отечественном издательском деле. Многие имена до сих пор не говорят нам ничего. Кейт Уилхелм... Уже несколько десятилетий эта писательница (год рождения—1928, девичья фамилия Мередит) властвует над умами американских любителей фантастики. Будучи женой известнейшего фантаста Деймона Найта, она вместе с мужем основала Милфордскую конференцию писателей-фантастов, а также много лет вела «Кларион» — знаменитую литературную мастерскую, собравшую лучшие силы молодой американской фантастики. Автор полутора десятков романов и множества рассказов, Кейт Уилхелм завоевала все высшие призы, о которых только может мечтать американский фантаст: премии «Небьюла»