Вокруг Света 1989 № 04 (2583) - [23]

— Сер,— ответил он.

«Сер» имело то же значение и в тибетском. И тут я спросил у Дорже напрямик:

— А золото муравьи добывают?

— Что? — Он даже вскрикнул от удивления.

Пришлось разъяснить ему историю, рассказанную Геродотом, но Дорже только таращил на меня глаза. Ни он, ни его друзья никогда не слышали странной легенды о муравьях, собирающих золото. На берегах Инда есть золото, объяснил он, это всем известно, но чтобы его добывали муравьи — такого никто не слышал.

Я, понятно, был разочарован. Но, может быть, Дорже и его приятели из Каргила слишком молоды или слишком мало знают и просто не слышали легенды? Надо будет опросить других минаро, особенно тех, кто постарше.

Когда мой блокнот был уже весь испещрен записями, я почувствовал большую симпатию ко всем минаро — и к простоватым жителям Заскара, и к веселым любителям вина с берегов Инда. Какой замечательный народ, подумал я, когда позднее обнаружил целые толпы их на базаре. Одетые в свои лучшие наряды, они готовились встретить далай-ламу, возвращающегося из Заскара. В толпе можно было увидеть группы красивых светлокожих девушек с длинными волосами и серыми глазами. На их головах высились сложные композиции из благоухающих цветов в сочетании с жемчугом, коралловыми и серебряными брошами. На женщинах были короткие расшитые туники, надетые поверх узких шерстяных штанов, украшенных модернистским орнаментом. Их штаны резко выделялись на фоне длинных платьев женщин балти и ладакхов. Ясно было, что женщины эти были прекрасными наездницами. Увы, мне понадобилось много времени, чтобы узнать также, что задумчивый вид хрупких девушек обманчив. Женщины-минаро, как выяснилось, любезностью не отличаются.

Насколько Дорже и его друзья приветливы и дружелюбны, настолько их супруги сварливы. Некоторые из них даже не стеснялись у всех на виду давать пощечины мужьям. Но, может быть, это и неудивительно, если учесть тот факт, что минаро населяют район, который в древних индийских текстах зовется Стиражийя — Женское царство.

Не та ли это загадочная страна восточных амазонок, о которой говорил Геродот?

Дорже на убедительных примерах утвердил меня во мнении, что минаро действительно находятся под пятой у своих жен. Полиандрия — обычай, позволяющий иметь несколько мужей,— получил в деревнях минаро довольно широкое распространение. Большинство женщин были вольны проводить ночи с любым из представителей сильного пола, живущих в доме первого мужа, а при желании и брать его в мужья. Есть все основания полагать, что в данном случае речь идет об обычае, широко распространенном в древности в Центральной Азии.

Основным элементом в религии минаро является представление о счастье, отождествляемом с изобилием и плодородием и зависящем от двух великих богинь. Посредниками между людьми и богами у минаро служат многочисленные, но не столь могущественные феи, живущие на деревьях, у источников воды или в горах и охраняющие стада горных козлов, предводительствуемые уже упоминавшимся единорогом. Примечательно, что на многих европейских гобеленах старинной работы единороги, как правило, имеют козлиную бороду. Не обязаны ли наши единороги своим появлением гималайскому козлу? А может быть, здесь обратная связь?

Из рассказов Дорже Намгиала я узнал, что фей лучше не гневить, иначе не оберешься бед. Встретив человека, они могут, неотступно следуя за ним, проникнуть в его жилище, наслать на него болезнь и даже лишить жизни. Впрочем, фею легко узнать по ступням, обращенным носками внутрь. Считают, что некоторые феи могут принимать облик обычных женщин. С наступлением ночи они выдергивают из крыши своего дома жердь потолще и, оседлав ее., точно так, как наши ведьмы метлу, отправляются в полет.

Золотые нити

Берега Инда на участке от Алчи до Кхалатсе известны своим золотом. Конечно, это связано с тем, что река Заскар, впадающая в Инд в нескольких километрах выше по течению от Алчи, несет в своих водах наряду с обычным песком золотую пыль — ту самую, которую я искал с лотком в руках в Заскаре в 1978 году. В то время моими помощниками были монах и столяр из деревни под названием Пимо. Стоя у самой кромки воды, с раннего утра и до позднего вечера не покладая рук мы просеивали песок через ивовое сито, чтобы к концу дня получить несколько крупинок золота. Я знал, что профессиональные золотоискатели достигли бы здесь больших успехов. Я не раз спрашивал себя, каким образом в былые времена добытчикам удавалось обнаружить золотоносные пески под тоннами галечника и скалистых пород, которыми сложены берега Инда? Если илистый или песчаный берег позволяет с легкостью найти то место, куда река наносит золотоносный песок, то здесь для его обнаружения не обойтись без помощи специального детектора. К чьей же помощи обращались искатели золота былых времен? Не могли ли они использовать в этих целях какой-либо природный детектор... скажем, тех самых муравьев, способных отыскивать золото?

Немецкий исследователь Херрманн считал, что в легенде речь идет об обыкновенных муравьях, указывающих человеку, в каком месте следует копать. Вместе с тем страна муравьев-золотоискателей была расположена, по его мнению, в долине Суру, там, где берега реки не нависают отвесными скалами и где нет необходимости пользоваться каким-либо детектором для того, чтобы обнаружить золотоносный песок, откладывающийся у самой кромки воды. Напомним, что сам Херрманн никогда не бывал в Ладакхе. Он строил свои выводы, основываясь на том соображении, что добыча золота на реке Суру продолжалась вплоть до самого последнего времени, тогда как на берегах Инда от его поисков уже давно отказались.