Вокруг Света 1981 № 07 (2490) - [18]

Конечно, сделать это в условиях частнопредпринимательской практики капитала не всегда представляется возможным, но когда международной общественности удается принять документы по охране моря, как, например, была принята конвенция по предотвращению загрязнения с судов, то даже отъявленные нарушители вынуждены выполнять их — слишком высок штраф. Запретной для загрязнителей должна стать вся акватория Мирового океана. И здесь путь один — выработка строгих международных соглашений. Во все времена человек обладал удивительной способностью — бросить вызов опасности и победить. Думается, одержит он победу и на этот раз.

Многое может океан дать людям. Но хозяйствовать в нем нужно так же рачительно, как и на суше. Недаром в документе ЦК КПСС «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1981— 1985 годы и на период до 1990 года» сказано: «Расширить масштабы исследований и использования на рациональной основе биологических ресурсов открытой части Мирового океана».

Небывалые, фантастические возможности изучения природных ресурсов открывает перед нами космическая техника. Мы обрели как бы новое зрение, новое видение поверхности нашей Земли. Фотографии с орбиты, охватывая миллионы квадратных километров, помогают ученым выбирать наиболее перспективные участки и изучать их подробно, экономя тем самым силы и средства.

Владимир Коваленок и Александр Иванченков, пролетая над океанами, сообщали океанологам о меняющихся цветовых оттенках течений, о кипучей подводной жизни, и не раз промысловые суда присылали на борт «Салюта-6» благодарные телеграммы. Так же успешно взаимодействуя с океанологами, работали и другие экипажи. Пока Коваленок готовился к новому полету, он встречался со специалистами рыбного хозяйства, подолгу склоняясь вместе с ними над морскими картами и привезенными с орбиты фотоснимками. А двенадцатого марта 1981 года Владимир Коваленок снова отправился в длительную командировку. На этот раз с космонавтом-100 — Виктором Савиных. 75 суток они изучали природные ресурсы планеты, заботясь об их сохранении и умножении.

Исследование великой планеты «Океан» продолжается.

Валерий Родиков, кандидат технических наук

Изгнание из Аурукуны

Четырнадцать миллионов австралийцев живут в основном на юге континента: там мягкий климат и много зелени. Мы имеем в виду, конечно, белых австралийцев, но это прилагательное, вообще-то, не очень обязательно: австралийцев с другим, гораздо более темным цветом кожи так мало, что в подробных переписях их можно было бы упоминать в графе «и пр.». Этому, однако, мешает то обстоятельство, что темнокожие и есть то коренное население, которое некогда — не так уж и давно — только и могло называться «австралийцами».

Не назывались они так потому, что не знали, что населяемую ими часть света назовут Австралией. Каждое из многочисленных племен — арранда, арабана, диери, аньула и сотни других — кочевало по своей территории и отстаивало дубинками, копьями и бумерангами свои права от посягательств соседей, вооруженных тем же оружием.

Когда же их земля получила нынешнее свое название, на ней появились белые люди, и с их ружьями не мог соперничать самый лучший бумеранг.

Белые поселились в стране, а черные получили свое общее название — «аборигены». Само по себе латинское это слово обозначает «коренной обитатель того или иного места». Но когда говорят просто «абориген» без уточняющего определения, имеют в виду именно коренных жителей Австралии.

В речи австралийцев встречается еще словечко «або» — сокращение от «абориген», имеющее резко презрительный характер. Услышать его можно нечасто, ибо большинство австралийцев об аборигенах говорят редко и ими не очень интересуются.

Иногда по телевизору передают выступления фольклорных ансамблей, и раскрашенные танцоры представляются жителю Сиднея не менее экзотичными, чем зрителю в Осло или Брюсселе. Показывают еще некую разновидность американских вестернов, только действие происходит в Австралии, а вместо индейцев на старателей и скотоводов нападают аборигены. Эти фильмы вообще чушь — хотя бы потому, что воинским искусством индейцев коренные австралийцы никогда не обладали. Для массовых сцен приглашают обитателей поселков на окраинах больших городов — люмпенов, в жилах которых смешалась кровь кто знает скольких племен с солидной добавкой европейской.

За бутылку они готовы на все — не только снять штаны и, завывая, бегать по команде ассистента режиссера с поднятыми копьями. Винить их в этом трудно — сами условия существования, лишающие этих людей надежды, сделали их такими.

Но стереотип аборигена, который выработался у большинства белых — или совершенно первобытного дикаря, или опустившегося пьяницы в обносках,— появился от редкого общения именно с этими людьми.

Самый благожелательный австралиец считает аборигена прежде всего существом совершенно непохожим на нормального человека:

«Как может человек не мечтать о благосостоянии, о постоянной работе, о собственном доме? Дайте аборигену дом — в него набьются тут же десятки его соплеменников; обеспечьте его работой — он получит первую зарплату и смоется ее прогуливать; попробуйте его застраховать — он тут же нарочно сломает себе ногу, чтобы получить страховку и устроить пир для близких и дальних родных. И после всего этого он человек?»