Вокруг Света 1974 № 05 (2404) - [34]

В жару этот веер прохладу дает.

В нем радость забвенья таится.

Изящный, желанный и скромный вполне.

Он с нами при солнце и при луне. (Стихи выдающейся вьетнамской поэтессы Хо Суан Хыонг (конец XVIII — начало XIX века). Перевод Г. Ярославцева.)

В лавке Вьета уже ждали. Хозяин поклоном ответил на традиционное «Тяо, чу!»(1 Принятое во Вьетнаме обращение младшего к старшему, буквально: «Здравствуйте, дядюшка!») гостя и провел его в заднюю комнату. Окон здесь не было, и комнату освещали тонкие ароматические свечки, зажженные в дальнем углу, у алтаря предков. Навстречу Вьету с неширокого топчана поднялась девушка в золотистом ао зай (2 Ао зай — национальный женским костюм, состоящий из широких шаровар п длинного платья с разрезами по бокам.).

— Ох, Вьет, я уже стала беспокоиться!

— Не хотелось, уважаемая Лиен, приводить к тебе в гости полицейскую ищейку.

— Ну как, продал свои шестнадцать бананов?

— Да нет, у меня взяли сразу двадцать. И какую цену дали!

С торжествующей улыбкой он достал со дна корзины бумажный сверток и вручил его Лиен. Девушка бережно развернула тугую пачку. При колеблющемся свете они увидели напечатанный бледными голубоватыми буквами заголовок статьи: «Советская пятилетка — удар по империалистам».

Это была очередная почта с материалами для подпольной печати, полученная сайгонскими революционерами от своих товарищей из Франции. Читая в нелегальной газете «Тхань ниен» — «Молодежь» — статьи о далекой Советской России, о произошедшей в ней Октябрьской революции, о комсомольцах, которые строили новую жизнь, Вьет ощущал, что и он, и Лиен, и другие подпольщики недаром рискуют жизнью. Позднее первый вьетнамский коммунист Хо Ши Мин скажет, что в те годы идеи Октября, идеи Ленина были для вьетнамских революционеров подобны рису для голодающего, подобны воде для умирающего от жажды путника.

Вьет не знал, где находится типография «Тхань ниен». Она могла быть оборудована где-нибудь в джунглях Дарлака, в фамильном склепе на шолонском кладбище, а может быть, где-то здесь, на улице Вееров. А вот в том, что работали в типографии самые смелые и ловкие люди, не сомневался. Впрочем, смелости и ловкости было не занимать любому подпольщику. Только опыта не хватало. Да и откуда ему взяться? Всего год с небольшим существовала Коммунистическая партия Индокитая, а молодежная федерация и того меньше.

— Ань-Вьет-а (Ань-Вьет-а — буквально «старший брат» (вьетн.). Вежливое обращение к юноше или мужчине примерно одного возраста.), — вдруг спросила Лиен, — там, на причалах, у тебя, наверное, много знакомых?

— Конечно, я знаю там сотни людей. Например, всех кули дядюшки Фана или торговок — тетушку Суан, тетушку Бинь, да и других, что продают креветки.

— А полицейских ищеек?

— Тоже знаю, хотя, может быть, и не всех.

— Значит, и они могли тебя заприметить?

— Едва ли. Разве я один продаю бананы? На нас они и внимания не обращают.

— И все-таки будь осторожен. Вот почитай. «Ко во сан» («Ко во сан» — «Пролетарское знамя» (вьетн.). Подпольная газета вьетнамских коммунистов, выходившая в начале 30-х годов.) опять предостерегает нас.

Лиен протянула отпечатанный на гектографе лист желтоватой бумаги с изображением серпа и молота в верхнем углу:

«Недавно в Сайгоне на бульваре де ля Сомм были арестованы несколько человек, подозреваемые в коммунистической пропаганде, — прочитал Вьет. — В полиции некто Ланг, оказавшийся среди арестованных, написал донос на товарищей и обязался верно служить правительству, выслеживать членов Компартии Индокитая и Федерации коммунистической молодежи. Таким образом, Ланг стал агентом АБ (АБ — «Антибольшевистский». Так называли в колониальном Вьетнаме полицейских агентов, которые проникали в ряды подпольщиков-революционеров.). Товарищи, остережемся!»

— Учти, Вьет, он может работать и под другим именем.

— Я его знаю в лицо. Никогда бы не подумал, что Ланг окажется предателем.

— Значит, не выдержал. Увидишь его где-нибудь, обязательно сообщи. И вообще приглядывайся к товарищам, с которыми работаешь.

— Нельзя же подозревать всех.

— Подозревай по «Правилам»...

Вьет наизусть знал эти «Правила разоблачения агента АБ», с которыми знакомили всех подпольщиков:

«Он любопытен, часто выспрашивает одного человека про другого, тайком вскрывает письма. Он не жалеет денег на одежду, на угощение и вообще всегда бывает при деньгах. Он время от времени исчезает в неизвестном направлении. Он встречается с подозрительными людьми, распространяет ложные слухи, стараясь преувеличить силы империалистов и посеять страх среди революционеров. Рассказывает клеветнические истории, пытаясь очернить хороших товарищей и подорвать к ним доверие. Часто берется за рискованные задания, стремясь завоевать доверие, бывает, выполняет то, что другие никак не смогли бы сделать».

Несколько свечек в углу у алтаря уже догорели, и только тонкие струйки дыма вились над ними, распространяя по комнате сладковатый аромат. С улицы донесся протяжный крик водоноса: «Ны-ы-ок!»

— Ань-Вьет-а, — перешла наконец к главному Лиен, — скоро Первомай, и без газеты в такой день нельзя.