Вокруг Света 1967 № 04 - [9]

Он узнал, как много ценного сообщает скромный писарь штаба округа Иван Владков. Сведения Владков а дополнял железнодорожный рабочий Тодор Василев. Из Германии регулярно поступали письма от Александра Георгиева. Этот крупный банковский чиновник был направлен министерством финансов на стажировку. Находясь в самом логове фашизма, он добывал информацию о мобилизации населения вермахтом, о формировании новых частей и передвижении их на Восток, о расположении военных заводов, баз и складов. Кроме того, в группу Пеева входили Борис Белински, ассистент физико-математического факультета Софийского университета, радиотехники братья Джековы — Иван и Борис...

Все собранные ими важнейшие секретные сведения стекались к Александру Пееву. За два года группа передала в Центр почти четыреста радиограмм. Они, представители рабочего класса, крестьянства, интеллигенции, военных кругов, в миниатюре как бы представляли все слои населения Болгарии. Они все объединились в общей борьбе против фашизма, за освобождение своей родины. И объединило их одно — непреклонная вера, что иного пути нет. Они готовы были отдать жизнь в этой борьбе.

...И вот теперь генерал Никифоров срочно вызван в министерство. Зачем?..

«Мерседес» остановился у подъезда. Шофер распахнул дверцу. Солдат у входа взял на караул. Адъютант в вестибюле подхватил плащ.

В коридорах в этот поздний час было пусто и тихо. Только охрана и дежурные офицеры.

Никифоров неторопливо, чувствуя одышку, поднялся на второй этаж. Вот и кабинет Михова.

Он распахнул дверь. В кабинете — министр, генерал Стоянов и полковник Недев.

— Заждались, — мрачно проговорил Михов, поднимаясь из-за стола.

А Кочо Стоянов артистическим жестом вскинул руку:

— Разрешите представить, господа — он показал на Никифорова. — Товарищ Журин!..

Побег

Радист Емил Попов поправлялся медленно, тяжело. У койки в тюремном лазарете круглосуточно дежурили надзиратели.

Едва он оказался в силах встать на ноги, его повели на допрос.

— Никого, кроме Пеева, не знаю... О чем говорилось в радиограммах, не знаю... Шифра незнаю... Я только передавал... Согласился за деньги, потому что был безработным, семья умирала с голоду...

Капитан, следователь по делу группы Пеева, не очень настаивал на выяснении истины: то ли он опасался, что этот еле живой, сжигаемый туберкулезом и израненный арестант не выдержит пыток, то ли ответы Попова потеряли для него ценность — к тому времени шифр был разгадан, радиограммы дешифрованы и большинство членов группы арестовано. Радист ему был нужен для других целей.

Емила привезли на тихую улицу недалеко от центра. Серое многоэтажное здание. Охрана у подъезда и у ворот. Этаж. Еще этаж... Подниматься по лестнице Попову было тяжело. Останавливался, судорожно переводил дыхание. В комнате под самой крышей — рации, панели приборов. Понял: станция перехвата.

— Приготовься. Через полчаса выйдешь в эфир.

Перед ним положили лист с пятизначными группами цифр. Назвали позывные. Емил понял: это его станция. Он превосходно знал свой шифр. Пробежав глазами по столбцам цифр на листке, прочитал фальшивое донесение... Ясно. Его хотят использовать в «радиоигре» — с его помощью выведать у Центра какие-то важные сведения о других подпольщиках в Софии, а заодно и ввести в заблуждение советское командование.

Емил, замедляя движения, будто бы собрав все силы, опробовал станцию. Когда подошло назначенное время — по обычному его расписанию, — начал медленно, с паузами, отстукивать ключом:

— ВМП... ВМП...

Владимир Понизовский Рисунки Д. Голяховской

Брак по...

- масайски

- моси

- арабски

- баварски

- японски

- ацтекски

Каждый день, а может и каждый час (такой статистики просто нет), справляются на земле десятки, сотни, тысячи свадеб. В каждой стране они разные, освященные своими, не похожими ни на какие другие, обычаями. Но хотя обычаи и обряды эти самые разные, все же в одном свадьбы схожи: у всех народов брак — светлый, радостный праздник.

Конечно, всех свадебных обычаев нам не перечесть, а потому мы расскажем сегодня лишь о некоторых из них, дошедших до наших дней с давних лет...

Молодой масаи убил своего первого льва в тринадцать лет, в семнадцать — к моменту посвящения в воины — на его шесте колыхались три львиные гривы. В последнем сафари он совершил поступок, достойный настоящего воина: схватил льва за хвост и держал его до тех пор, пока с ним не разделались подоспевшие охотники, вооруженные копьями и мечами. Тот, кто совершит такой подвиг четыре раза, награждается титулом меломбуки. Сегодня нашему герою исполнилось семнадцать, и, удостоившись первой из четырех насечек меломбуки, он стал мораном — бойцом первой оборонительной линии.

...Красавице нет еще тринадцати, она еще не прошла обряда посвящения, после которого ее будут считать невестой, но она очень любит молодого морана и ждет не дождется того времени, когда он набросит ей на шею боевой пояс и скажет: «Будешь моей женой». А как того требуют правила, она для приличия станет вырываться и плакать, хотя всем давно известно, как она его любит и ждет...