Вокруг Света 1967 № 04 - [5]

Арестованные одновременно с Поповым и Пеевым их жены, железнодорожный рабочий Тодор Василев, писарь штаба военного округа Иван Владков и еще несколько человек, несмотря на допросы и пытки, отрицали свою связь с подпольной разведывательной организацией.

Однако такая организация существовала. Об этом свидетельствовали те несколько радиограмм, которые удалось записать службе перехвата, а затем и расшифровать с помощью кодовой книги — повести «Бай Ганю». Ключом к расшифровке действительно послужил листок, обнаруженный в момент ареста на столе Александра Пеева.

Генерал Кочо Стоянов внимательно, слово за словом вчитывался в тексты радиограмм.

В той, что была найдена в кабинете адвоката — она получена из Москвы, — говорилось: «Донесение о планах германского командования чрезвычайно ценное. Объявляю благодарность Журину. Желаю дальнейших успехов. Сокол».

Уже этот текст настораживал. Планы германского командования? Благодарность Москвы?

Следующие радиограммы ввергли генерала в смятение. Их было всего около десятка, перехваченных с первых чисел апреля по шестнадцатое включительно. Однако в них содержалось огромное количество самой разнообразной и строго секретной информации: о продвижении воинских эшелонов через Софийский железнодорожный узел; о состоянии подвижного состава и путей; о дислокации германских войск на Черноморском побережье и выходе в море военных кораблей с баз Бургаса и Варны; о переброске германских дивизий из Греции на Восточный фронт; об отношениях Германии с Турцией...

Особенно озадачили Стоянова три радиограммы. Первая — с донесением из самой Германии. «В Магдебурге, в зоне среднегерманского канала, расположены крупные склады продовольствия и горючего»; эта была передана накануне ареста Попова. «Донесение Журина. Военный министр Михов сообщил членам совета, что во время посещения им главной штаб-квартиры Гитлера на Восточном фронте фюрер лично рассказал о подготовке небывалой по своим масштабам стратегической наступательной операции, которая начнется в середине лета. Танковые соединения Гудериана и Гота нанесут удар на центральном секторе фронта. К тому времени войска будут оснащены новым оружием. Детали плана уточняются». Это донесение было передано в Москву в самом начале апреля. И третье: «Журин сообщил, что царь Борис в сопровождении начальника генерального штаба Лукаша посетил ставку Гитлера. Подробности следуют». Радиограмма датирована пятнадцатым апреля — накануне ареста. Именно в тот день царь и генерал Лукаш вернулись из Германии. Значит...

Значит, подпольная организация располагает огромными связями, охватывающими не только военный аппарат, но даже самые приближенные к царю круги. И это донесения за неполные две недели. А что содержалось в предыдущих радиограммах? Как давно уже действует в Софии разведгруппа?

Но самое главное: откуда она получает информацию? О железнодорожных перевозках — возможно, от рабочего Василева. О передвижении войск — от писаря Владкова. Но остальное? Из самого рейха, из дворца? И прежде всего: кто такой этот «Журин», сообщивший факты, которые представляют особую государственную тайну?

К сожалению, размышляет генерал, доктор Делиус оказался прав: арестованные молчат. Радист в лазарете еще не пришел в себя. И с адвокатом они тогда перестарались — он тоже не скоро поднимется на ноги...

— Доктор Делиус! — войдя в комнату, доложил адъютант.

— Проси.

Стоянов провел ладонью по лицу, сгоняя оцепенение. Застегнул воротник кителя.

— Какие новости? — спросил абверовец, располагаясь в кресле и доставая неизменный мундштук.

— Все в порядке. Группа обезврежена. Рация прекратила работу.

— Та-ак... — многозначительно протянул доктор. — А кто такой Журин?

Из-за толстых стекол очков глаза Отто Делиуса смотрели на генерала холодно.

«Все знает! — с раздражением подумал Стоянов. — И получает все из первых рук. Кто работает на него? Недев? Или этот прохвост-следователь?..» Впрочем, возмущаться бессмысленно: Стоянову известно, что и за ним самим гестапо и абвер установили слежку...

— Кто такой Журин, мы пока еще не знаем, —

ответил он.

— Не знаете? С-союзнички, нечего сказать! А вы знаете, что этот мифический «Журин» выдал противнику?

Стоянов никогда прежде не слышал от абверовца такого тона. В нем звучали злоба и презрение. «Как он смеет! Он ниже меня по чину!..» Но генерал охладил свой гнев: доктор Делиус — немец, представитель начальника гитлеровского абвера. И ссориться с ним неблагоразумно.

Делиус резко поднялся, подошел к Стоянову. Щеки его были густо напудрены и надушены. Под слоем пудры кожа в сети мелких дряблых морщин — как туалетная бумага.

— Хороши! Болтуны! И ваш министр и ваши члены военного совета! — гневно продолжал он. — Выдать операцию, подготовка которой требует всех усилий рейха!..

Делиус остановился.

— У нас за такой просчет начальник контрразведки получил бы пулю в затылок... Не представляю, что скажут в Берлине.

Он снова помедлил. Потом, еще ближе подойдя к Стоянову, тихо проговорил:

— Об этой радиограмме Журина я докладывать адмиралу Канарису не буду. А вам рекомендую из дела ее изъять — и помалкивать.