Вокруг пальца - [17]

— Ты просил меня подсказать, когда смогу. Сейчас как раз тот момент. Если у тебя есть какие-то недочёты, о которых ты знаешь, а ещё важнее те, о которых знаешь не только ты, не пытайся их скрыть от Джека. Он многих видит насквозь и очень умен. Проще объяснить, почему были необходимы откаты или что там у вас было… не очень прозрачного в отделе…

Кирилл побледнел сильнее.

— С хорошим обоснованием Джек поймёт, — добавила я, — особенно если это на пользу компании.

— Быстро же ты перешла на его сторону!

От осуждающего взгляда красивых зелёных глаз, подведённых густыми чёрными ресницами, мне стало некомфортно, будто под этими словами скрывалось то, о чём шушукались и красноречиво молчали в офисе. Обидно. Я направилась к дверям и бросила, поджав губы:

— Я только хотела помочь. Спасибо за машину.

Кажется, про вечер пятницы можно забыть. К горлу подступил ком. Мне никогда не везло с мужчинами! Возможно, бабушка Дуся права. Или дело тут даже не в моих больных родственниках, а во мне самой? С тяжёлым сердцем я подошла к нашему кабинету и столкнулась с Джеком. Он подхватил меня за талию, как игрушку, и отставил с дороги. Его глаза горели азартом, словно у тореадора, а ноздри раздувались, как у быка, почуявшего песок арены.

— Ну, балерина, мы копнули с тобой в верном направлении! — воскликнул он.

— Да?

— Да! Меня вызывает Абдурахман на ковёр. Турки переходят к угрозам! — сообщил он так радостно, словно выиграл приз.

— Желаю удачи! — сказала я, отчего-то за него волнуясь.

И, сжав кулаки, огромный, пышущий энергией и страстью к битве гладиатор рванул на третий этаж. Я проследила за ним взглядом и поняла: в отличие от всех и каждого в этой компании мне повезло. В том, что я не стою на его пути. В том, что мне не надо выбирать сторону — всё, что нужно, прописано в Трудовом договоре. И в том, что высший менеджмент обходится без моего перевода — столько боевой нецензурщины я просто не переварю…

Глава 8

Часы на стене, в компьютере и на мобильном показывали 18:00. Потом 18:05. И ещё 18:08. «Скоро стрелки подползут к 18:15, — думала я, постукивая пальцами по столешнице, — и синенький автобус уедет без меня».

А шефа всё не было… Я волновалась. Даже выходила на лестницу и, вытянув вверх шею, стояла на цыпочках и прислушивалась: не поубивали ли они там друг друга? Нет, далёким громом доносился матерный бас Джека. Я поднялась ещё на десять ступенек. Ой! Кажется, полетел стул… Или что-то тяжелое. Но охрану не вызвали. Полицию тоже.

Я вздохнула, раздираемая мыслями. С одной стороны, как верному помощнику, надо было дождаться Джека, принести ему кофе для успокоения или налить стакан виски из бутылки, которую он установил, как кубок чемпионата мира по футболу, на видное место в шкафу. С другой — он меня об этом не просил. С третьей — меня может никто не отвезти домой… С четвёртой — утро с масляными взорами прошло, но осадочек остался. Возможно, для успокоения шеф предпочитает не виски, а что-нибудь погорячее.

Сверху опять рявкнул на кого-то Джек. Я живо представила: ночь, пустой офис, гостиница рядом, американский медведь… И, подхватив сумку в кабинете, метнулась к автобусу. Успела уже к отходящему, отчаянно размахивая руками и вопя: «Подождите!»

— За тобой гнались инопланетяне? — спросил Гена, рядом с которым я плюхнулась, не глядя.

«Откуда он узнал о маминых глюках?» — было первой мыслью.

Вихрастый техник добродушно улыбался и при виде моих округлённых глаз пояснил:

— Шутка.

— А-а, — выдохнула я. — Да, инопланетяне, собаки со складов и медведи…

— И все на одну тебя? — хмыкнул Гена.

— Прикинь, как повезло?

Он расхохотался добродушно, а мне внезапно стало легко и свободно. Как хорошо, что есть люди, с которыми можно просто так перекинуться шуткой и не бояться, что тебя уволят, не так поймут или затащат чёрт знает куда! И я продолжила болтать с техником до самой остановки.

Гена помахал мне на прощанье. И я побежала по залитому вечерним солнцем пригорку, ведущему к моей девятиэтажке. Собаки весёлые бегали, размахивая хвостами, утки в лужице за домом крякали, алкоголики пели возле ларька. Тут бы выдохнуть, но сквозь солнечные блики и куплеты «про зайцев», между мыслями «про купить хлеба или макарон» и постоянными кивками соседям, просочилось беспокойство за Джека.

Отчего-то я почувствовала себя предательницей. И мгновенно возмутилась внутренне настолько, что притопнула ногой. Каблук сломался. Тот самый, из-за которого я чуть не расквасила нос. А Джек меня подхватил… А я… и подкатил тяжелый ком к груди. Вина. Я вздохнула. Вообще мы с этим чувством всегда «на ты». Учусь сопротивляться. Но пока получалось как-то вяло.

Купив в магазинчике макароны, я завернула на седьмой этаж к лучшему психотерапевту на свете — моей подруге. Тем более аж три дня не виделись!

* * *

Таня у меня очень красивая: стройная, густые тёмно-каштановые волосы с рыжинкой, правильные черты лица и серьёзные насыщенно-зелёные глаза при светлой коже. Мы дружим с музыкальной школы: сначала поссорились, потом помирились, и всё — подруги навек. Честно говоря, если бы не Таня, я бы, наверное, пошла на математический, а не «ин. яз». Но она училась в английской школе и так упоительно рассказывала о дополнительных занятиях, что я решила: мне тоже нужно много-много упоительного английского. Толстым слоем, и можно без хлеба.