Воинский класс - [39]

— Итак, что здесь настолько важного, что вы просили меня прийти в такое время, eenzhenyer? — Спросил Казаков. Его голос был ровным, но на самом деле он маялся от нетерпения.

— Я очень много и долго думал о том, о чем мы говорили тогда, при встрече, товарищ, — сказал Фурсенко. — Кто-то должен наказать уродов, убивших вашего отца и моего сына в Призрене.

Казаков осмотрел ангар, в который они вошли. Огромное помещение площадью 3 700 квадратных метров со сводом, высотой пятнадцать метров, находилось в безупречном состоянии, было чистым, хорошо освещенным, свежеокрашенным и совершенно пустым. Молодой финансист был явно разочарован, в нем явно начал нарастать гнев. — Этим, доктор? — Спросил Казаков? — И как же? Намерены пригласить их всех сюда на волейбол?

— Раздавить их, — сказал Фурсенко. — Уничтожить, так же, как они убили членов наших семей — быстро, тихо, в одну ночь.

— Но чем, доктор? Я вижу только ведро и швабру в углу, и лампу на столе охранника. Или по вашему приказу они превращаются в оружие?

— Вот этим, товарищ, — с гордостью сказал Фурсенко. Он подошел к задней стене ангара. Она, фактически, представляла собой еще одни ворота, разделявшие ангар на полузащищенную и полностью защищенную части. Он провел по считывателю картой доступа, ввел код и нажал кнопку, открывая внутренние ворота.

То, что находилось внутри, заставило Павла Казакова задержать дыхание от удивления.

По правде говоря, увидеть его было не так просто, настолько этот самолет был тонок. Размах крыльев достигал сорока трех метров, но фюзеляж и крылья были настолько тонкими, что, казалось, колыхались в воздухе. Крылья имели обратный угол стреловидности — то есть их законцовки были направлены к носу самолета. От них же начинался изящный тонкий хвост. Сопла четырех турбореактивных двигателей с форсажными камерами были такими же тонкими и плоскими, как весь самолет. Не было никаких вертикальных плоскостей — на хвосте просто не было никаких видимых рулей направления.

— Что… это… за штука? — выдохнул Казаков.

— Мы называем его Tyenee[32], - с гордостью сказал Фурсенко. — Официально это был малозаметный бомбардировщик «Физикус Фи-179», который мы построили здесь, в «Метеоре», по чертежам и заготовкам, которые смогли добыть прежде, чем «Физикус» был закрыт. На протяжении многих лет мы добавляли множество различных улучшений, чтобы модернизировать его.

— Модернизировать? — Не веря своим ушам спросил Казаков. — По вашему, это нечто несовременное?

— Этому самолету почти двадцать лет, товарищ, — сказал Фурсенко. — Это был один из моих первых проектов. Но тогда, я просто не имел достаточных технических знаний о соотношении технологии «Стелс» с аэродинамикой. Я не мог сделать его и невидимым, и летающим. Я работал над ним в течение почти десяти лет. Затем пришел Иван Озеров и заставил его летать в течение шести месяцев.

Казаков подошел поближе и внимательно осмотрел самолет.

— А где плоскости управления? — Спросил он. — Разве самолету не нужны эти штуки, чтобы поворачивать?

— Не этому самолету, — пояснил Фурсенко. — Здесь использованы маленькие плоскости с гидравлическими микроприводами по всей поверхности, которые создают небольшие изменения в обтекании корпуса воздушным потоком, таким образом, смещая его у нужную сторону. Мы обнаружили, что не нужно делать элевоны, закрылки и рули направления, чтобы повернуть или поднять самолет. Все, что нужно сделать — это немного изменить форму фюзеляжа. В результате, нет необходимости в привычных плоскостях управления. Это снижает заметность стократно.

Павел продолжил осмотр невероятного самолета, наконец, добравшись до отсека вооружений. Это были два очень маленьких бомбоотсека — они выглядели не достаточно крупными для крупногабаритного вооружения.

— Они, похоже, очень маленькие.

— Tyenee был лишь демонстратором технологий, и отсеки вооружения никогда реально не предназначались вообще — эти полости использовались для установки приборов, камер и телеметрической аппаратуры, — сказал Фурсенко. — Но в итоге мы превратили их обратно в отсеки для вооружения. Они достаточны для размещения четырех бомб или ракет массой до 900 килограммов каждый, то есть всего 7 250 килограммов. Также имеются внешние узлы подвести под крыльями для оружия, которое будет использовано прежде, чем самолет войдет в зону действия радаров противника. Tyenee также имеет оборонительное вооружение в пусковых установках, встроенных в кромки крыльев для сокращения ЭРП, а именно, четыре ракеты «воздух-воздух» Р-60МК с тепловым наведением, разработанными специально для этого самолета. — Казаков поднял глаза, но не смог заметить пусковые установки — они были хорошо скрыты.

Они поднялись к кабине по лестнице, приставленной к борту самолета. Несмотря на его размер, внутри было только два места для членов экипажа, и в кабине было очень тесно. Питание было включено, и фонарь откатился назад в положение «открыт». Основные приборы управления полетом, навигации, авионика и прочее были собраны на трех больших ЖКИ-мониторах на передней панели, а также несколько обрамляющих их линий выглядящих аналоговыми приборов. Казаков сразу занял место пилота впереди.