Воин - [29]

— Это был твой друг? — многозначительно спросил его горец.

— Даже больше… Заслуженный клиент.

Шотландец ухмыльнулся:

— Поужинали вместе на прошлой неделе?

— Вообще-то, всего две ночи назад. Слишком недавно, и я уверен, что он еще помнит мое лицо.

— Путешествуя с тобой в Руан, я напрашиваюсь на неприятности?

— Скорее всего.

Мак-Аллистер покачал головой. Благоразумней было бы предоставить Бракена и его семейство самим себе, но горец был не таким человеком. Попавшему в опалу аристократу нужно вернуться к нормальной жизни, а этого не случится, если англичанина вздернут на виселицу за преступления, которые его вынудили совершить.

— Нам лучше держаться лесной чащи, — предложил Локлан.

— Абсолютно согласен. В любой момент еще кто-то из моих клиентов может организовать засаду, чтобы меня поймать.

В глазах Бракена безошибочно читалось веселье.

— Уж слишком ты наслаждаешься происходящим.

— Горечь может во многом лишить радости, но она же одаряет тебя богатым чувством юмора. Так как именно это чувство в последнее время служило мне основным источником развлечения, я склонен наслаждаться подобными моментами.

Мак-Аллистер решил, что не стоит винить англичанина за такую позицию. Ведь лэрд и сам ценил юмор в любой ситуации, а еще он заметил, как англичанин вложил в руку пожилому торговцу, продавшему мерина, маленький мешочек с монетами, полученный от Локлана ранее в уплату за службу.

Когда они вернулись к оставленным спутникам, то обнаружили женщин и Брайса сидящими на земле и играющими в кости, чтобы скоротать ожидание. Горец замер, захваченный этим зрелищем. Раньше он не мог даже вообразить благородную леди, не говоря уже о принцессе, которая настолько в ладу с собой, что снизошла до такой вульгарной игры, да еще и сидя на земле. Но эти две дамы, Катарина и Джулия, действительно от души наслаждались происходящим.

Бракен отвесил Кэт легкий поклон:

— Ваш конь ожидает вас, миледи.

Принцесса улыбнулась и вскочила на ноги, чтобы осмотреть лошадь.

— И прекрасный конь, надо сказать, — заметила она, похлопала лошадь по морде и погладила ее шею. Животное, казалось, абсолютно не возражало против такой демонстрации расположения к нему новой хозяйки. Локлан, конечно, не винил коня за это, ведь и сам был бы не прочь получить немного ласки от этой необычной женщины.

Шотладнец вытащил из седельных сумок мешок с фуражом:

— Наверное, надо немного покормить его, прежде чем мы двинемся в путь.

Бракен согласился:

— Мало нам будет проку, если он рухнет замертво от голода.

— И это, скорее всего, испортит мне день, — шутливо добавила Кэт. — У меня вовсе нет желания погубить бедное беззащитное животное, особенно такое красивое.

Мерин горделиво тряхнул гривой, словно понял ее слова.

Накормив его, они сели на коней и продолжили свой путь.

Горец ехал молча. Брайс и Джулия поддразнивали друг друга и Катарину, которая невозмутимо сносила их колкости. Их товарищеские отношения вызвали в Локлане сильную тоску по собственным братьям. До этого момента он даже не подозревал, как одинок был в этом путешествии. Порой неделями не с кем было поговорить, кроме как с собой. Ему это не слишком нравилось, но все же куда лучше, чем беседовать со своим жеребцом.

— А расскажите нам о Шотландии, лорд Локлан, — обратилась к горцу Джулия, выводя его из раздумья. — Я слышала, что это дикое место, где мужчины одеваются не так, как нормальные люди.

Катарина рассмеялась:

— Уж эти мужчины точно одеваются, как нормальные люди. Взгляните на Локлана. Не такой уж он странный.

Лэрд улыбнулся:

— Странный по сравнению с кем? Наглядевшись на таких, как вы, могу сказать, что мы, шотландцы, одеваемся и ведем себя лучше всех.

Он посмотрел на Джулию:

— Шотландия — это Божья страна, девушка. Ты никогда не встречала ничего прекраснее. Ее холмы и горы вздымаются, словно спины великанов, стремясь коснуться самых безоблачных небес, какие ты только видала.

— Как я хочу скорее попасть туда!

Катарина тихо засмеялась:

— Когда ты рассказываешь о Шотландии, я почти наяву ощущаю запах вереска.

— Я бы не рекомендовал пробовать его на вкус. Повезет, если после не будешь мучаться похмельем, — поддразнил Кэт Локлан.

— Хороший совет, — отозвалась она.

Они скакали весь день и остановились лишь на закате. Пока остальные разбивали лагерь для ночевки, Мак-Аллистер отправился добыть какую-нибудь дичь на ужин и довольно быстро обнаружил двух зайцев. Поставив петли, он поймал их и отправился обратно.

Подходя к протекавшему около их лагеря ручью, чтобы умыться, лэрд услышал, как Катарина произнесла его имя:

— Локлан немного мрачный.

Шотландец знал, что подслушивать — плохо, но в то же время женщинам не следовало обсуждать его за глаза. Решив, что иногда можно и попробовать поправить злом другое зло, горец подкрался поближе и увидел обеих спутниц у воды, умывающих лица.

— Он кажется очень нелюдимым, — заметила Джулия. — Словно его терзает какая-то внутренняя боль.

— Думаю, он беспокоится о пропавшем брате и о своей семье.

— Возможно, но я слышала рассказы о его отце. Говорят, что тот был не в себе. Как считаешь, могло безумие передаться его сыну?

— Нет, — выражение искренности на лице Катарины тронуло Мак-Аллистера. — Локлан — хороший человек. Вспомни, как он предложил, чтобы его дом стал вашим домом.