Военный мундир, мундир академический и ночная рубашка - [68]

Эти мелкие сложности протокольного ритуала могут свести с ума! Каждый шаг в Академии регламентирован, и «бессмертные» ревниво следят за неукоснительным соблюдением правил. Президент воздевает руки к небу:

– Я ли ему не намекал! Я ли не давал понять! Если он всё-таки придёт, я тут ни при чём!

– Намёками и иносказаниями с Мажино не сладишь – потому он и получил это прозвище, – торжественно заявляет Пайва.

– Да я знаю! Я одними намеками не ограничивался. В прошлый четверг я под каким-то нелепым предлогом прямо и открыто уведомил его, что на рождественское чаепитие допускаются только академики, их жены и служащие секретариата. Попробуй пронять такого толстокожего.

– Если он придет, я заберу Мариусию и немедленно уйду, – пригрозил Лизандро.

– Нет, Лизандро, вы этого не сделаете…

– Еще как сделаю! Генерал объявил, что не станет наносить мне визит!

– Именно поэтому вы и не уйдете! Это глупое заявление сослужило генералу дурную службу и многих настроило против него. Но если вы ответите грубостью на грубость и в рождественский вечер покинете своих собратьев, то поставите себя с генералом на одну доску. Тогда он будет вроде бы не так уж не прав. А ведь вы этого не хотите, Лизандро?

– Разумеется, нет. Лизандро сказал не подумав, в нём говорила обида, его можно понять. Лизандро не уйдет. Я ручаюсь.

Лейте не хочется спорить с Пайвой, место которого он собирается занять через несколько месяцев, когда тот выйдет на пенсию.

– Генерал нанёс мне оскорбление. Но я постараюсь остаться в рамках приличия.

– Думаю, он не придёт. Я говорил с ним, пожалуй, слишком прямо. Боюсь, что в отличие от вас, дорогой Лизандро, мне остаться в рамках приличия не удалось. А если, несмотря ни на что, он все-таки явится? Что тогда?

Служители правосудия дождались, пока президент сам ответит на свой вопрос:

– Во-первых, мы стерпим это, не показав виду. А во-вторых, генерал снова вызовет нарекания. Из всего можно извлечь пользу!

– Конечно! Вы совершенно правы! – восклицает Пайва, которого природа не обделила ни хитростью, ни проницательностью.

СЧАСТЛИВОЕ СЕМЕЙСТВО

Слишком ли толстокожим оказался генерал, считал ли он, что от полноправного членства в Академии его отделяет лишь пустая формальность – церемония приема, после которой он сможет наконец подтянуть разболтавшуюся обитель «бессмертных», – но на рождественское чаепитие он всё-таки пришёл. В парадном генеральском мундире. С доной Консейсан под руку. Мало того: ему сопутствовали дочь Сесилия и верный друг Сабенса.

Верный друг Сабенса, пылкий претендент на вакантное место в постели Сесилии… Он был счастлив, он шёл как под венец.

ПРОИСШЕСТВИЯ В САН-ПАУЛО И РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО

Многие академики восприняли смерть полковника Сампайо Перейры с облегчением – теперь их совесть была спокойна. В деятельности же разнообразных карательных органов – столичных и провинциальных, армейских или относящихся к ведомству одной из бесчисленных полиций, – органов, которые занимались борьбой с подрывными идеями и действиями, с либералами, антифашистами, левыми всех разновидностей, ибо все разновидности левых считались коммунистическими, – смерть полковника ничего не изменила, а уж облегчения никому не принесла и подавно.

Не приходится сомневаться, что смерть полковника Перейры, выделявшегося среди коллег особой идеологической твёрдостью, а также литературным дарованием, была серьёзной потерей для службы государственной безопасности, но всё же залатали эту дыру очень быстро, и преемника Перейре отыскали без промедления, что лишний раз подтверждает правоту начальника ДПП, за­являвшего, будто в Бразилии острая нехватка толковых людей во всех без исключения административных сферах кроме полиции. На всех ступенях её иерархической лестницы имеются хорошо знающие и любящие своё дело специалисты, среди которых особенно выделяется группа заплечных дел мастеров. Приглашенные из гестапо инструкторы не смогли обучить их ничему новому: они превосходили своих учеников лишь в нескольких, особо замысловатых приёмах дознания.

Сразу после Нового года Управление специальной полиции штата Сан-Пауло известило о событии чрезвычайной важности, с которого и началась захлестнувшая всю страну волна полицейского террора. Был совершен налёт на тайное собрание, на котором в полном составе присутствовал Центральный Комитет коммунистической партии. Подрывной организации, как сообщалось далее, был нанесен смертельный удар, подготовленный всесторонним расследованием, глубоким изучением обстановки, кропотливым розыском – словом, всем тем, что вызывает законную гордость за систему национальной безопасности, стоящую на страже порядка и общественного спокойствия.

Операция выявила не только выдающиеся организаторские способности тех, кто ею руководил, но и героизм её рядовых участников, – истинный героизм, поскольку коммунисты, обнаружив, что их центр в Серра-до-Мар блокирован со всех сторон, открыли огонь. В результате перестрелки ранены два агента и убиты шесть коммунистов, среди которых находился усиленно разыскиваемый Рябой. Захвачено пятнадцать партийных руководителей высокого ранга, большое количество оружия и запрещённой литературы. Без сомнения, последуют новые аресты: расследование продолжается, идут допросы. Об участии в этой операции армейских подразделений хвастливое заявление умалчивало.