Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942 - [264]

Реально же ведомства и архивы этот закон просто саботируют. А Федеральное архивное агентство и прокуратура не надзирает над исполнением его. Статьи 7–9 Закона «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г. указывает, что государственная тайна – защищаемые государством сведения, раскрытие которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации. Степень секретности сведений, составляющих государственную тайну, должна соответствовать степени тяжести ущерба, который может быть нанесен безопасности России вследствие раскрытия указанных сведений (ст. 8 ТК). А должностные лица, уполномоченные по отношению сведений к государственной тайне, несут персональную ответственность за принятые ими решения о целесообразности отнесения конкретных сведений к государственной тайне. Но в государственных ведомствах царит полный произвол. Правовая неграмотность чиновников ужасная, на наш взгляд, они не понимают, с какими материалами имеют дело. Культом тайны для ряда руководителей стала шпиономания. При рассмотрении вопроса о рассекречивании эти службы действуют не просто вопреки здравому смыслу, но и нормам закона. Карьеристы и чиновники сверхбдительны, когда речь идет об агентурном аппарате и силах и средствах органов безопасности. В общем, как правило, засекречивают то, что секретным быть не должно и не является. Но это равносильно преступлению. Так, межведомственная комиссия по засекречиванию государственной тайны 12 марта 2014 г., не являясь юридическим лицом, выдала заключение № 2-с, продлившее на 30 лет сроки засекречивания сведений относительно органов госбезопасности за период с 1917 по 1991 г., как бы составляющих государственную тайну. Был оставлен на секретном хранении ряд приказов ВЧК 1919 г., даже тех, которые не имеют грифа «секретно». Это яркий пример не только абсурдного, наплевательского отношения к закону. Как можно считать секретными сведения, которые давно рассекречены в открытых публикациях? Так, в Интернете вы найдете: совершенно секретный учебник «История советских органов государственной безопасности» – М., 1977 г. (602 стр.), совершенно секретный «Контрразведывательный словарь», изданный НИО Высшей школы КГБ при СМ СССР им. Ф.Э. Дзержинского (371 стр.), документы КГБ СССР, рассекреченные на Украине. К тому же, приказ с перечнем сведений, подлежащих засекречиванию, касается только органов ФСБ России, и в нем четко не прописаны временные рамки.

«Никто не забыт и ничто на забыто!», – часто провозглашают наши политики. Но эти слова остаются в значительной мере лишь призывом, а не реальностью. А как быть со словами генералиссимуса А.В. Суворова: «Война закончена лишь тогда, когда похоронен последний солдат»? На дворе ХХI век. Сколько сотен тысяч их лежат на полях бывших сражений. Уже пожелтели извещения о гибели сыновей и дочерей, письма командиров и коллективные солдатские послания, не осталось тех частей и подразделений, расформированных и забытых. Остались номера полевых почт как неведомые шифры когда-то шумевшей жизни, теперь ни о чем никому не говорящие. Уже начали стираться в памяти вернувшихся домой солдат имена боевых товарищей, уже начала тускнеть эмаль орденов. А гибель каждого остается непоправимой метой в народе, зияющей брешью на его теле навсегда, ибо даже без одной до времени сорванной жизни, народ становится неполным[1270].

Хорошо известно, что военная история пишется на достаточно специфическом языке: живые люди называются «личным составом», убитые – «потерями в живой силе», братские могилы – «санитарным захоронением»[1271]. Часто в донесениях военной контрразведки времен войны приходится читать слова: «незначительные» потери. С нормальной, человеческой точки зрения, «незначительных» потерь не бывает. Даже гибель одного человека – трагедия, и для семей красноармейцев и командиров, в дом которых пришли первые «похоронки» войны, эти жертвы стали величайшим в их жизни горем. Выросли дети и смотрят на выцветшую фотографию молодого парня: это их отец. Люди поют новые песни, трудятся, спешат на свидание. Все идет своим чередом. Где-то уже холмик могильный сравнялся с землей. Где-то и кладбище перенесли на другое место. Новых людей награждают орденами. Вечерами загораются огни, сияют витрины, на улицах весела толчея. А тех нет. Забыты они? Нет…[1272]. Следует вспомнить «всех поименно, \ Горем вспомним своим… \ Это нужно – не мертвым! \ Это надо – живым!»[1273]. Вот почему следует найти и назвать военных контрразведчиков, погибших на фронтах Великой Отечественной войны, продумать дополнительные меры по утверждению в памяти народной их подвигов, более внимательному, уважительному отношению к родным и близким каждого, погибшего в борьбе со спецслужбами нацистской Германии.

…Пусть война станет мирным потомкам

Из легенд лишь известна, из книг,

Пусть из песен узнают о том, как

В бой вступали граната и штык,

Но должны стать навеки живыми

Наши братья из братских могил,

Чтоб фамилию, отчество, имя

Начертать мы на плитах могли[1274].

Напомним, что в императорской России, когда отмечалось 100-летие Отечественной войны 1812 г., в 1913 г. родственники участников сражений с армией Наполеона получили дополнительные льготы от государства.