Водопад - [11]

Подъехав к участку, Ребус некоторое время сидел в машине, попивая кофе и наслаждаясь сигаретой. У задних дверей участка стояло несколько полицейских фургонов, которые должны были везти задержанных в суд. Несколько дней назад Ребус сам давал свидетельские показания в суде, и теперь ему захотелось узнать, чем закончилось то дело. Когда дверь участка открылась, он ожидал увидеть полицейский конвой, но это была Шивон Кларк. Заметив его машину, она улыбнулась и покачала головой: подобную сцену Шивон наблюдала чуть не каждый день.

Когда она приблизилась, Ребус опустил стекло.

— Приговоренный к смерти плотно позавтракал, — сказала Шивон.

— И тебе также доброго утречка.

— Тебя хочет видеть босс.

— У него хорошие ищейки.

Шивон ничего не сказала, она только улыбалась каким-то своим мыслям, пока Ребус выбирался из машины. Они уже пересекали служебную стоянку, когда Шивон сказала:

— Не «у него», а «у нее». Ты что, забыл?…

Ребус встал как вкопанный.

— Совершенно забыл, — признался он.

— Похмелье дает себя знать… — Шивон притворно вздохнула. — Подумай хорошенько, Джон, может быть, ты еще что-нибудь забыл?

Она заботливо придержала для него дверь, но Ребусу почему-то представился охотник, открывающий дверцу ловушки.

Войдя в кабинет, некогда принадлежавший Фермеру Уотсону, Ребус сразу огляделся в поисках перемен. Исчезли семейные фото Уотсона и кофеварка, на картотечном шкафу лежало несколько поздравительных открыток, но в остальном знакомая комната выглядела как всегда, включая гору документов в лотке для входящих бумаг и одинокий кактус на подоконнике. Джилл Темплер, похоже, чувствовала себя не очень уютно в старом кресле Уотсона, которое за многие годы успело принять форму его могучей фигуры и плохо подходило для человека более деликатного сложения.

— Присаживайся, Джон, — сказала Джилл и — когда Ребус уже опускался на стул для посетителей — добавила: — Кстати, расскажи, что там у тебя произошло вчера?…

Локти на столе, кончики пальцев плотно прижаты друг к другу — именно так частенько сидел Фермер Уотсон, когда пытался скрыть нетерпение или недовольство. Наверное, Джилл, сама того не сознавая, переняла у него эту манеру, а может — считала ее начальственной привилегией, перешедшей к ней вместе с креслом.

— Вчера?

— Ты зачем-то оказался в квартире Филиппы Бальфур; ее отец застал тебя там. — Джилл подняла голову. — Он сказал, что ты пил.

— Мы все пили, разве нет?

— Да, но некоторые пили слишком много. — Она снова уперлась взглядом в какие-то листки на столе. — Мистер Бальфур интересовался, что тебе понадобилось в квартире его дочери. Честно говоря, мне бы тоже хотелось это узнать.

— Я просто возвращался домой…

— …С Лит-уок в Марчмонт через Нью-Таун? Похоже, кто-то направил тебя самым длинным путем.

Ребус вдруг заметил, что все еще держит в руках одноразовую чашку с остатками кофе. Чтобы выиграть время, он не спеша наклонился и поставил ее на пол.

— У меня такая привычка, — сказал он. — Иногда я люблю вернуться на место происшествия, когда там уже никого нет.

— Зачем?

— На случай, если в суматохе кто-то что-то пропустил, не заметил.

Джилл, казалось, обдумывает его слова.

— Почему-то мне кажется, что это еще не все, — сказала она наконец.

Ребус пожал плечами и посмотрел в окно. Джилл Темплер снова уставилась на совершенно чистый лист бумаги.

— Потом ты решил навестить бойфренда мисс Бальфур, — сказала она. — Ты уверен, что это было разумно?

— Ну, к нему я действительно зашел по пути. Сначала я остановился поболтать с Конноли и Дэниелсом, потом увидел, что у мистера Костелло горит свет, и решил зайти, чтобы удостовериться, все ли у него в порядке.

— Заботливый полицейский, это надо же!.. — Джилл немного помолчала. — Должно быть, Костелло никогда не сталкивался с подобным вниманием со стороны властей, коль скоро счел нужным рассказать о твоем визите своему адвокату.

— Я не знаю, почему он это сделал. — Ребус немного поерзал на жестком стуле, притворившись, будто тянется к стаканчику с кофе.

— Его адвокат квалифицирует твои действия как «причинение беспокойства». Возможно, из-за этого нам придется снять наружное наблюдение. — Джилл бросила на Ребуса острый взгляд.

— Послушай, Джилл, — начал Ребус, — мы с тобой знаем друг друга уже чертову уйму лет, и тебе прекрасно известно, как я работаю. Не сомневаюсь, что старший суперинтендант Уотсон дал тебе соответствующие наставления.

— Это дело прошлое, Джон.

— Ты о чем?

— Сколько ты выпил вчера?

— Возможно, чуть больше, чем следовало, но я тут ни при чем.

Брови Джилл поползли вверх, и Ребус поспешил объясниться:

— Я совершенно уверен, что дурак бармен влил мне в стакан какую-то дрянь.

— Я хочу, чтобы ты показался врачу, Джон.

— Господь Всемогущий!..

— …И поговорил с ним по поводу твоего пьянства, твоего питания и вообще здоровья… Я хочу, чтобы ты прошел курс лечения и… в общем, сделал все, что врач сочтет нужным.

— Люцерна и морковный сок?

— Ты должен показаться врачу. — Это прозвучало почти как приказ. Ребус в ответ только фыркнул и, залпом допив кофе, показал Джилл пустой стакан.

Молоко пониженной жирности.

Она почти улыбнулась.

— Полагаю, это хорошее начало.