Водный мир - [2]

Прикрыв ладонью глаза, старший помощник посмотрел, сколько еще осталось Фервору до горизонта, и недовольно заметил:

– До полуночи однозначно не поспеем, капитан.

Капитан Вахлак в ответ резко фыркнул. Это был плотный краснолицый мужчина лет пятидесяти. Его темные волосы были собраны на затылке в жиденькую косичку, а всегда недовольный взгляд серо-стальных глаз словно вопрошал: «Ну почему все опять сделано не так, как надо?!» Одевался капитан просто: выцветшая до неопределенного цвета куртка поверх серого свитера да широкие штаны из темной парусины. На широком черном поясе висели длинный морской нож в кожаном чехле и потертая маска для дыхания под водой. Старший помощник еще перед прошлым рейсом сделал себе искусственные жабры, отдав за это полугодовое жалованье, но Вахлак придерживался испытанных дедовских методов. Маски, как ни крути, изготовлялись сотни лет, а вот жабры пересаживать научились совсем недавно, и кто знает, чем оно обернется в будущем. Тем более, занимались этим не люди.

Обуви капитан не носил, считая ее практически полезной только для глубоководников и тех, кто отваживался забраться за семидесятую параллель. В более теплых водах, по мнению капитана, сапоги натягивали исключительно любители покрасоваться. Как, например, его старший помощник, весь рейс проходивший в кителе ультрамаринового цвета, таких же штанах и высоких сапогах из синей акульей кожи. Как же, пассажирка на борту… Вахлак криво усмехнулся. Последовавшее как раз в этот момент замечание помощника о возможном опоздании ничуть не улучшило настроение капитана.

– Я знаю, – недовольно буркнул Вахлак.

Он поднял глаза. Длинный желтый вымпел на флагштоке уже не указывал на запад, а повернулся градусов на пять к северу. По опыту капитан знал, что это медленное смещение будет продолжаться примерно с полчаса. Потом вымпел на какие-то секунды обвиснет, и направление ветра поменяется. Поменяется резко и непредсказуемо. Если будет на то милость Алгоры, ветер будет не встречный, и тогда к утру у них есть шанс увидеть плавучие башни Кампавалиса. Если же нет…

Свое отрицательное мнение по поводу несовершенства этого мира капитан обозначил парой богохульств, сдобренных значительно большим объемом брани. Рулевой вздрогнул и осторожно, чтобы капитан не заметил, осенил себя знаком, отгоняющим злых духов. Поминать в одном ряду с бранью имена небожителей – большой грех. К северу от пятидесятой параллели, где единственная суша – верхушки рифов да редкие айсберги, и власть Алгоры безгранична, как мировой океан, – это еще и непростительная глупость. Ночная богиня, при всем ее милосердии, сурова к святотатцам. Да и Фервор был снисходителен к сквернословам, только пока они не позволяли себе помянуть имя Алгоры. Вот уж кто-кто, а дневной бог всегда был скор на расправу.

Тем более что в данном случае поставить в вину небожителям было просто нечего. В низких мореходных качествах ангулусианских торговых судов они не виноваты. Сама идея сделать сильный крюк к северу от традиционного торгового пути, чтобы избежать возможной встречи с пиратами, тоже всецело принадлежала капитану. Пошел бы корабль обычным маршрутом, там и путь короче, и течение попутное, а не как здесь – в правый борт. Конечно, на «Пеликане» всего шесть пушек и около двух десятков огненных ядер. Маловато для конструктивного диалога с пиратами, попадись они на пути. Но, опять же, арсенал корабля не Алгора распродавала.

В носовой обзорной линзе проступила неясная серая тень. Рулевой едва успел заметить ее появление, а Вахлак уже скомандовал:

– Пять градусов на правый борт.

– Есть, капитан, – отозвался рулевой, поворачивая центральный штурвал.

По левому борту проплыл острый пик, похожий на воткнутый в небо палец. На широких синих полосах сверху вниз мерцали ярко-белые символы. Это был пик-указатель, а стало быть, они вышли на северный торговый путь. Здесь, конечно, уже полвека только рыбы плавали, но, судя по знакам, «Пеликан» опаздывал еще больше, чем ожидалось.

– До Кампавалиса еще шестьдесят миль, капитан, – сказал старший помощник.

– Шестьдесят так шестьдесят, – буркнул Вахлак. – Пять градусов на левый борт.

Рулевой плавным поворотом центрального штурвала вернул корабль на прежний курс. Фервор коснулся краем горизонта.

– Может быть, пора зажечь лампы, капитан? – спросил старший помощник. – До восхода Алгоры еще больше часа, а тут рифов, как звезд на небе. Не налететь бы в темноте на полном ходу.

– Нет! – отрезал Вахлак. – Лампы запалим, когда совсем стемнеет. Лишнее внимание нам ни к чему. Лучше опоздаем к сроку. Тем более, до утра нас все одно никто разгружать не будет.

Старший помощник мысленно проклял капитана с его чрезмерной осторожностью. Не поджимай так сроки, наверное, вообще бы проползли бы по самому дну. Причем именно проползли: винты для подводного плавания тоже были проданы! Матросов на борту «Пеликана» давно не хватает, чтобы вращать кабестаны винтов, и даже в подводных портах – рыбам на смех! – приходится по старинке верповаться. Вот уж действительно мореплавание! Вначале матросы вплавь заводили вперед якорь. На «Пеликане» даже был специальный плотик им в помощь. Затем матросы возвращались на борт, всей командой дружно наваливались на носовой кабестан и, выбирая цепь, подтягивали к якорю корабль. Далее процедуру надлежало повторять до тех пор, пока корабль не достигал цели или пока измученная команда не поднимала бунт. Избери капитан такой стиль плавания до Кампавалиса, и вероятность второго варианта была бы намного выше.