Во все имперские. Том 1 - [34]

В Пскове у меня было два дела. Во-первых, надо было уже вытащить наконец сестрицу из злачного места, куда она угодила, а во-вторых, я намеревался, несмотря на поздний час, растолкать писаря и узнать, не оставили ли мне родители капиталов.

Уже на подъезде к Пскову я убедился, что правильно сделал, что не стал въезжать в город на убитой бэхе.

Это было бы просто невежливо, ибо этом мире Псков выглядел гораздо солиднее, чем в моём родном. Я бы даже сказал, что Псков здесь напоминал не себя самого, а скорее Москву из моего мира или вообще Вашингтон.

Псков оказался просто огроменным, в город вливалось сразу несколько автобанов. Небо над Псковом было плотно забито самолётами, в том числе частными, так что город кишел огнями, как на земле, так и в небесах над ним.

Над Псковом зловеще вздымалось ввысь множество небоскрёбов, каждый не меньше, чем в сотню этажей.

Среди небоскрёбов присутствовал циклопический собор, украшенный настолько огромным золотым крестом, что в случае падения он бы накрыл собой целый квартал.

На въезде в город путешественников встречал громадный цельный кусок гранита, размером с ангар для самолетов, на граните был вырезан городской герб — леопард, ниже которого располагался девиз из светящихся огромных букв:

ВОЛЬНЫЙ ГОРОД ПСКОВ.

ЗНАЙ СВОИ ВОЛЬНОСТИ!

Девиз мне понравился, хотя был и не особо актуален для меня лично. Вольности в этом мире были у тех, у кого имелись сила и бабло. А у меня с этим как раз были проблемы, особенно с баблом.

Последние пять рублей, взятые еще у Скорсезовны, я отдал подбросившему меня дальнобойщику, хотя он и не довез меня до нужного места.

— На улицу Наполеона Бонапарта не поеду, — решительно заявил дальнобойщик, этот парень был, судя по внешности и акценту, каким-то тайцем или кхмером, — Мне неохота без груза остаться. А то и без грузовика. А то и без жизни. И вам туда ходить не советую. Худший квартал в Пскове. Там англичане живут.

— Но у меня там дело, — не согласился я, — Мне нужен клуб «Посадникъ — в нос засадникъ».

— Налево, на третьей улице, параллельной этой, — подсказал кхмер-дальнобойщик и скорее уехал, оставив нас с Дрочилой на краю самого криминального района Пскова.

Тут никаких небоскрёбов и церквей не было, улицы были застроены двух-трёхэтажными подразвалившимися домишками. Я бы сказал дореволюционными домишками, но это было бы полной хренью, ведь в этом мире никакой революции, понятное дело, не происходило.

Среди домишек ютились пластиковые ларьки, где продавали одновременно блины, водку, табак и, как я понял, какую-то наркоту, которую заворачивали прям в блины.

По крайней мере, именно такой вывод можно было сделать, понаблюдав за местными. Группа негров, например, занималась тем, что разворачивала купленные блины, высыпала из них некий ярко светящийся неоновым светом порошок и тут же пускала его по носу.

Чуть дальше по улице другая группа в десяток человек, на этот раз видимо англичан или американцев, если конечно предположить, что в этом мире есть США, кого-то била ногами.

Мда. Моя сестрица определенно умеет выбирать себе места для развлечения.

Прохожие, все бухие или упоротые, пялились на мой заляпанный кровью мундир, но тут же в страхе отводили глаза. Вряд ли их пугала кровь, кровь тут была делом обычным. Вероятно, по мундиру они просто признавали во мне магократа и недоумевали, что русский барин забыл в таком райончике.

Нужный мне клуб я нашёл быстро, благодаря оглушительно громкой музыке, оглашавшей квартал — в клубе долбил какой-то дабстеп.

Над дверями горела неоновая вывеска «ПОСАДНИКЪ — В НОСЪ ЗАСАДНИКЪ». Рядом с вывеской изображение бородатого мужика, собранное из неоновых лампочек, дико размахивало булавой в такт звукам дабстепа.

На тротуаре валялся какой-то мужик, уже не из лампочек, а настоящий. Судя по бороде и жирной роже, чел был из купеческого сословия, на носу у него блестели крошки светящейся наркоты. Он был настолько похож на своего собрата с вывески, только уже наплясавшегося, что его можно было принять за рекламный манекен.

У входа торчали два мордоворота. Я решительно двинулся к ним.

— Подтвердите, что вы магократ, барин, — замахал руками один из охранников, преграждая мне путь. Говорил детина с сильным английским акцентом.

Я дал дерзкому мордовороту мощную пощечину, возле его рожи заметались сполохи желтой магии.

— Сойдет? — спросил я.

— Сойдет, барин! Магократам вход бесплатный, — доложил охранник, пропуская меня, — Учтите, барин, что тут продают флекс — сильнейший наркотик. Мы не рекомендуем вам его пробовать.

— Да я и не собирался, — пожал я плечами, — Мы с моим холопом Дрочилой чисто поколбаситься.

Мы с Дрочилой вошли в освещенный неоном коридор, откуда наверх вела лестница.

Вроде мой верный слуга Рокфор писал мне, что холопов сюда не пускают. Но Дрочилу, понятное дело, никто остановить не рискнул. Кстати, где этот Рокфор-то — мой последний крепостной, с которым я еще не познакомился?

Вроде он должен быть где-то тут, возле клуба. Ладно, потом поищу. Сейчас главное — вызволить отсюда мою сестрицу. А для этого её нужно сначала найти. А это будет затруднительно, учитывая, что я эту сестрицу ни разу в жизни в глаза не видел.