Во дворце марсианских царей - [7]

Он поразмыслил.

— Хорошо, командир Мэри. — Она игриво ткнула его кулаком. До катастрофы они едва были знакомы. Он был одним из имен в списке членов команды, и, с точки зрения Корпуса Астронавтики, заноза в пальце. Но личной неприязни она к нему не питала, а теперь обнаружила, что он начинает ей нравиться.

— Что у тебя на уме?

— Ну, несколько вещей. Но, может быть, мне не подобает сейчас затрагивать их. Во-первых, я хочу знать, ты… не уверена, или сомневаешься в моей поддержке или лояльности: из-за того, что я на время взял на себя командование… сегодня, ну…

— Ну?

— Я лишь хотел сказать тебе, что в этом смысле у меня притязаний нет, — добавил он неловко.

Она похлопала его по спине.

— Ну конечно, я это знаю. Ты забываешь, что я прочла твое досье. Там упоминались несколько интересных эпизодов, хотелось бы когда-нибудь тебе рассказать: времен, когда ты был «солдатом удачи».

— Черт, они сильно раздуты, Мне лишь случалось попадать в некоторые переделки и удавалось выбираться их них.

— И все же, из-за этого тебя выбрали для этой экспедиции из сотен других претендентов. Замысел был в том, что ты окажешься непредсказуемым фактором, человеком действия, который доказал свою способность к выживанию. Может быть, сработало это. Но я помню, что там говорится, что ты не лидер, что ты одиночка, который будет сотрудничать с группой и не вызовет проблем с дисциплиной, но лучше тебе предоставить действовать одному. Хочешь это попробовать?

Он улыбнулся ей.

— Нет, спасибо. Но то, что ты сказала — правда. У меня нет никакого стремления командовать в чем бы то ни было. Но кое-что из моих познаний может оказаться полезным.

— И мы их используем. Тебе придется лишь высказываться. Я буду прислушиваться к тебе. — Она хотела что-то говорить, потом передумала. — Например, какие у тебя мысли на тот счет, что здесь командует женщина? Для этого мне пришлось бороться всю дорогу — со времен моей службы в ВВС. Так что если у тебя есть какие-то возражения, то лучше сказать мне напрямик.

Он всерьез удивился.

— Неужели ты приняла эту шутку всерьез? Я могу признать, что это была шутка. Это было нарочно — как с тем стрекалом, о котором ты говорила. Похоже было, что тебе не повредит пинок в зад.

— За это спасибо. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Те, кто руководят, руководят, — сказал он просто. — Я буду следовать за тобой, пока ты продолжаешь вести.

— Пока направление то, которого ты хочешь? — Она рассмеялась и ткнула его под ребра. — Я рассматриваю тебя как своего великого визиря, человека, который обладает тайным знанием и дает советы властителю. Думаю, мне придется присматривать за тобой. Я тоже слегка знаю историю.

Крофорд не мог определить, насколько ее слова серьезны. Он решил не обращать на них внимания.

— В действительности хотел с тобой поговорить вот о чем: ты сказала, что не могла бы управлять этим кораблем. Но тогда ты не была сама собой, ты была подавлена и ощущала себя беспомощной. Можно ли сейчас полагаться на твои слова?

— Можно. Давай поднимемся и я покажу тебе, почему.

В кабине пилота Крофорд готов был ей поверить. Как и во всех летательных аппаратах со времен ветровых конусов и открытых кокпитов, в этом было нагромождение циферблатов, переключателей и сигнальных лампочек, которое должно было внушить почтение всякому, кто был незнаком с ними. Он уселся в кресло второго пилота и стал слушать ее.

— Разумеется, у нас был запасной пилот. Может быть, ты удивишься, когда узнаешь, что это была не я. Это была Дороти Кэнтрелл, и она мертва. Ну, я знаю все, что отображено на этой панели, и, в основном, могла бы легко справиться с ней. То, чего я не знаю, я могла бы изучить. Часть систем управляется компьютерами; если задать для них должные программы, то он сам по себе полетит в космос. — Она с тоской посмотрела на панель, и Крофорд понял, что, как и Вейнстейну, ей не доставило удовольствия обменять радость полета на командование группой исследователей. Раньше она была летчиком-испытателем, и больше всего любила летать. Она потрепала рукой группу рукояток с правой стороны панели. Слева была такая же.

— Вот это нас бы и убило, Крофорд. Как тебя зовут по имени? Мэтт. Так вот, Мэтт, эта игрушка первые сорок тысяч метров летит как самолет. У нее не хватит горючего достичь орбиты лишь на реактивных двигателях. Сейчас крылья убраны. Ты, вероятно, не видел их, когда мы спускались, но видел модели. Эти аппараты очень легки, несложны и спроектированы для таких атмосфер. Лу говорил, что это все равно, что летать в ванне, но они летают. А для этого нужно умение, почти искусство. Лу три года практиковался на лучших тренажерах, какие мы смогли создать, и все же был вынужден полагаться на такие вещи, которым на тренажере не научишься. И ему едва удалось посадить нас целыми и невредимыми. Мы об этом не распространялись, но шансы были чертовски малы. Лу был молод; Кэнтрелл тоже. Они совсем недавно были летчиками. Они летали каждый день, и у них были навыки. Они были из лучших. — Она плюхнулась обратно в кресло. — А я восемь лет летала лишь на тренажерах.

Крофорд не знал, не следует ли ему оставить эту тему.