Во что бы то ни стало - [3]

Ли услышала, что кто-то из домашних протопал вверх по лестнице. Значит, ее перебранка с Шейном О’Грейди подняла на ноги не только соседей, но и ее семью. Она укоризненно посмотрела на собаку, которая терпеливо сидела, помахивая хвостом, в ожидании обещанного завтрака.

— Мне следует перевести тебя на половинный рацион, слышишь ты, Бенедикт Арнольд?

— Мам, мама! Джоуи не хочет выходить из ванной, а я уже не могу терпеть!

Ли подошла к лестнице и крикнула своему десятилетнему сыну:

— Так спустись и воспользуйся ванной на первом этаже.

—Ох, а я и забыл, что у нас теперь не одна ванная! — восторженно вскричал Сэм. Он с шумом скатился вниз по лестнице и скрылся в спальне Ли.

Громким стуком хвоста о паркет требовательно напомнил о себе Арнольд. Чтобы хозяйка не забыла о его существовании, он переместился ближе к ее ногам. Ли чувствовала на себе горящий взгляд Арнольда, свидетельствовавший о том, что он не проживет и минуты, если не получит кусок мяса..

— Хорошо, я покормлю тебя, но тебе следует пересмотреть свое поведение. Уже одно то, что там, где мы жили раньше, почтальон отказался доставлять почту в наш дом, достаточно отвратительно. А теперь ты решил разозлить здешнюю городскую власть, — пробормотала Ли, вновь направляясь в кухню. — Ты уж точно не терял времени даром, глупый пес.

Она наполнила красную миску Арнольда предназначенным для собак консервированным мясом, но не дала ему корм сразу, чтобы он почувствован, что наказан. Как только Ли поставила миску, Арнольд тут же набросился на еду. И на этот раз стал так быстро глотать куски, что Ли засомневалась, ощущал ли он вкус того, что ел. Придя к выводу, что пес осознал, что она недовольна им. Ли начала готовить завтрак для своей семьи.

Дети, в разной степени одетые, появились на кухне пятнадцатью минутами позже. На Сэме были желто-коричневые шорты и найковская футболка с надписью: «Просто сделай это». Можно сказать, что этот девиз совпадал с жизненным кредо ее старшего сына. Ли встрепала его светлые волосы, хотя ей хотелось его обнять, прижать к груди и поцеловать, но он заявил, что такое обращение годится только для малышей, а в его возрасте уже недопустимо.

Младший, Джоуи, был в одной кроссовке, а другую держал в руке. Его волосы были даже более всклокочены, чем у Ли, пуговицы на рубашке застегнуты неправильно. Он окинул взглядом комнату и догадался поправить на носу очки. Ее шестилетний сын умел одеваться сам, просто ему было все равно, как он одет. Его занимали более важные мысли типа: почему птицы летают, а он— нет? Почему лед плавает в пруду, а его неудержимо тянет на дно?

— А где дедуля? — спросила Ли, переворачивая на сковородке французские тосты.

— Сейчас придет. Во всяком случае, я слышал, как он топал в своей комнате, а потом наткнулся на стул и выругался...

— Сэм! Не нужно повторять слова прадедушки. — Кивнув в сторону Джоуи, Ли дала понять старшему сыну, что младшему брату незачем слышать подобные высказывания.

— Да все в порядке, мам. Я слышал, как дедуля сказал: «Сукин...»

— Джоуи! Ты ведь не хочешь, чтобы я промыла твой рот мылом?

— Ты не станешь. В твоем понимании воспитание детей не вяжется с подобным обращением.

Ли зажмурилась. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, как изъяснялся ее младший сын. Очень трудно, когда у тебя сын — гений. Нелегко стараться опередить его на шаг, особенно теперь, когда он уже заинтересовался, к примеру, такой наукой, как квантовая механика, о существовании которой до недавнего времени она даже не подозревала!

От напряжения у Ли застучало в висках. Нельзя так начинать день. Следовало найти способ принести, извинения Шейну О’Грейди, не упоминая о том, что он прав во всем, что сказал об Арнольде.

В этот момент в кухню вошел ее дед, и, когда она увидела, как он шаркающей походкой направляется к кофейнику, у нее еще сильнее застучало в висках. Ли знала, откуда у ее младшего такие мозги. Гарольд Трентон Смит был изобретателем-уникумом, из-за чего, собственно, их и выгнали из того городка, в котором они последний раз жили. Ну, может, и не выгнали, а попросили уехать, даже если это и было подано в вежливой форме, а именно: «В других городах страны трава зеленее» и «Средняя часть Америки больше подходит для воспитания детей, нежели Западное побережье».

— Ты выглядишь отвратительно, девочка. — Дед налил кофе в большую кружку и зашаркал к дубовому столу перед эркером — полукруглым застекленным выступом в стене.

— Вот здорово, спасибо. Это как раз то, что я больше всего люблю выслушивать по утрам. — Ли вдруг вспомнила удивление, появившееся на лице Шейна О’Грейди, когда он ее увидел. Достаточно еще одного такого случая, и у нее сформируется комплекс.

— Ты же знаешь, Ли, что я всегда называю вещи своими именами.

«К сожалению», — чуть не произнесла вслух Ли. Она выложила французские тосты на тарелку и поставила ее на середину стола. Ей не нужно было призывать своих сыновей приступать к их поглощению. Они набросились на еду почти с той же жадностью, что и Арнольд немного раньше на консервы.

К счастью, ей достался один ломтик, который она положила себе на тарелку. Ела не спеша, наслаждаясь каждым кусочком, хотя это был всего-навсего французский тост. Так же Ли относилась ко всему в жизни. Кто-то однажды сказал, что ей удается выжимать максимум из маленьких удовольствий, и, наверное, так оно и есть. Но в основном она пребывает в постоянной спешке, поэтому у нее почти не остается времени не то что насладиться жизнью, а просто передохнуть.