Внутри и снаружи - [8]

И, конечно, все это — лишь размышления и предположения. И, возможно, что фальшивый Христос сделал ошибку, совершая зло в Аду для того, чтобы совершать добро на Земле и на Небесах. Он мог сообразить, что цель не оправдывает средств; и творить зло в Аду, даже для грешников, обреченных на вечные мучения, — все равно творить зло. И он мог сбежать отсюда только на короткий срок, чтобы потом получить еще более суровое и страшное наказание. После Земли, он опять вернулся в Ад. Вознесение было обманом — ведь Христос-то находился здесь, в Аду. Апостолы думали, что Христос вознесся на небо, в то время как фальшивый Христос вернулся в Ад. Получается некая небесно-земная-адская теория относительности.

«О, боже, — подумал Калл, — я потерял столько времени, слушая этого сумасшедшего». Но потом он подумал: «Подожди-ка. А ведь это здорово! Ведь это чудесно!» Это было чудесно не по тем двум причинам, которые высказал Федор, а по третьей, им не высказанной.

— Не вешай трубку, — сказал Калл. — Нас временно разъединят, но я потом подключусь снова. Просто не вешай трубку.

Калл нажал на рычаг, а потом на кнопку у основания телефона. Так установилась связь между ним и Стенгариусом, одним из служащих, сидящих у платформы. Калл кратко передал Стенгариусу рассказ Федора, и поняв, что тот заинтересовался, описал подробности.

— Вы думаете, президент клюнет на это? — поинтересовался Калл. — Я лично предполагаю четыре рынка — богатых рынка — для этой истории. И, бог знает, что еще из нее можно выжать.

— Да, я согласен, — поддержал его Стенгариус. — Но решение — за президентом.

Стенгариус разъединился с Каллом и установил прямую связь с президентом. Эта связь прошла через секретаря президента, который сидел на базальтовом стуле у ступенек, поднимающихся на платформу. Калл видел, как секретарь ответил Стенгариусу, а затем соединился с президентом.

Старик держал телефонную трубку у себя под бородой. Трубка исчезла в белой путаной массе, похожей на спагетти или пучок белых червей. Долгое время он молча слушал. Внезапно длинные волосы на верхней губе президента раздвинулись, и под ними появилась черная дыра. Президент повернул голову в сторону Калла, и на мгновение Джек увидел его профиль с крючковатым носом, и черные глаза уставились на Калла. Джек знал, что человеческие глаза не светятся, как это бывает у кошек, но эти, казалось сверкнули во мраке. А может, такой эффект создал ужас, жуткий ужас, проснувшийся в душе у Калла.

Президент кончил разговаривать со Стенгариусом, и Стенгариус сделал Каллу знак из сложенных буквой "О" большого и указательного пальца. Джек улыбнулся. Если это дело сработает, то он может получить повышение, и, возможно, окажется сидящим в одном из нижних рядов. А возможно, в один прекрасный день он получит секретарство. А дальше, хотя это маловероятно, он может стать и президентом. Ведь президент сидит на своем троне уже давным-давно.

Голос Федора оторвал Калла от приятных мыслей и вернул к действительности.

— Мистер Калл, я еще не все сказал. Мне осталось рассказать немножко.

Внезапно Калл понял, почему голос кажется ему знакомым. Конечно же! Он совсем недавно слышал этот голос в своей квартире, когда хотел положить трубку после ухода доктора Б.О.

— Внизу, в канализации, — сказал Калл.

На другом конце провода Федор затаил дыхание. Затем послышалась скороговорка на каком-то славянском языке. Возможно, русском. Похоже, Федор был сильно взволнован услышанным, раз так резко вспомнил свой родной язык. Наконец, он сказал на еврейском:

— Что ты имеешь в виду?

— Сегодня, несколько раньше, была ошибочная связь, — сказал Калл. — И я слышал твой голос, потому-то сначала и решил, что знаю тебя. Ты ведь не член Биржи… что ты делал у телефона?

Калл не сказал, что он слышал только конец разговора и только голос Федора. Он решил, что сможет вытряхнуть из Федора то, чего еще не знает. По крайней мере, очень на это надеялся.

— Мистер Калл, — сказал Федор. — Я не знаю, сколь много вы слышали. И не знаю… на чьей вы стороне.

Федор ни слова не сказал о том, почему он пользовался телефоном.

— На стороне человечества, — ответил Калл. — Ты же не думаешь, что я вонючий Иуда? Я не работаю на Власти, черт подери!

— Я не хочу больше ничего говорить по телефону, — возбужденно сказал Федор. — Я не задумывался об этом раньше, но, возможно, телефоны прослушиваются.

— Даже если это так, Они никогда не показывали этого, — возразил Калл. — Биржа существует очень давно, и Они ни разу ни во что не вмешивались. А если и вмешивались, то косвенно — не в открытую.

Он опять вспотел. Время от времени люди исчезали. Может быть Власти, которых никто не видел, но которые все же существовали?..

— Вы знаете, где я нахожусь, — прервал его размышления Федор. — Я буду ждать вас здесь. Послышался щелчок отключающегося телефона.

Калл не стал вновь подсоединяться к Свену: он решил направиться прямо туда. Для этого нужно было получить разрешение уйти; но после того, как он объяснил, что этот Федор, может оказаться настоящим сокровищем, ему дали «добро». Калл должен был отправиться прямо на место и выяснить все до конца.