Внутренний мир - [7]

Следует отметить, что мой друг – глубоко и искренне верующий христианин, он прекрасный психолог и необычайно ясно мыслящий человек. Ему приходилось сталкиваться с серьезными испытаниями, но, в общем-то, его жизнь ничем не отличается от жизни большинства людей среднего возраста. Его друзья отзываются о нем как о приветливом, трудолюбивом и терпеливом человеке. Некоторые говорят, что он непосредственный и веселый. Но для всех без исключения он, несомненно, крепкий в вере христианин.

Итак, проведя целый час в подобного рода рассуждениях, он из состояния задумчивости впал в состояние горькой и безутешной печали, пронизанной обостренным чувством одиночества. И уже ни к кому не обращаясь, он тихо произнес: «Интересно, каково это – хотя бы на десять минут почувствовать себя по-настоящему счастливым?..

Его слова потрясли меня. А знал ли я, что значит чувствовать себя по-настоящему счастливым хотя бы в течение десяти минут? Многие люди выглядят вполне довольными жизнью, но счастливы ли они? На все сто процентов, без тени печали и ощущения пустоты в душе?

А может быть, неверно сформулирован вопрос? Может быть, христианин должен спрашивать себя о другом, например: «Каково это быть во всем послушным Богу?». Но тогда что имеет в виду Петр, говоря о неизреченной радости (1 Петра 1:8)?

Что представляет собой зрелый христианин в глубине души? Какие чувства он испытывает? Всегда ли он стремится поступать как подобает, или внутри него происходит яростная схватка между желанием поступить дурно и чувством долга, обязывающим поступить правильно?

Ощущают ли себя счастливыми зрелые христиане? Или их не покидает обостренное чувство одиночества и постоянной внутренней борьбы? Изменились ли они настолько, что все их истинные побуждения проникнуты искренним желанием угодить Богу? Или они продолжают убеждаться в испорченности своей души? Делает ли их стремление к святости более счастливыми? По мере того как мы укрепляемся в вере, ощущаем ли мы себя более сильными – или, все же, более слабыми?

Некоторые люди искренне считают себя счастливыми. Но не притворяются ли они? Может быть, они недостаточно активно ведут свою внутреннюю борьбу? Они понимают людей, страдающих от боли и разочарований не более, чем сытый способен разуметь голодного. А может быть, жизнь этих «счастливцев» исполнена таким спокойствием и довольством, что лучшего и пожелать нельзя. Каким же образом выражается у этих людей стремление к духовной зрелости?

Что означает – возрастать, меняться, все больше и больше уподобляться образу Христа? Какая перемена возможна в нашей жизни и как ее осуществить?

ПРИЛИЧНЫЙ ВИД

КАК ПРИЗНАК ДУХОВНОЙ ЗРЕЛОСТИ

Не так давно я выступал перед большой группой людей – мужчин и женщин, – хорошо зарекомендовавших себя и в церковных, и в деловых кругах. Встреча проводилась в большой, уютной аудитории, кресла в которой были обиты бархатом, как в театре. Вокруг царила приятная и дружественная атмосфера, все выглядели радостными и счастливыми. Одеты все были по последней моде, и та непринужденность, с которой они общались перед началом встречи, говорила о том, что, не в пример моему другу, чувствовали они себя отлично. Их лица не несли на себе отпечатка мучительной внутренней борьбы. Все выглядело столь же пристойно, как это бывает по воскресеньям в церкви, когда прихожане приветствуют друг друга у входа, а потом с большим вниманием слушают проповедь во время богослужения.

Когда я стоял там перед этими счастливыми людьми, порой мне становилось немного не по себе. Я вглядывался в это море лиц и думал: «Неужели я здесь – единственный, кто страдает от осознания собственного несовершенства и развращенности? Может быть, я просто нытик? Неужели никто из них не тяготится тем, что в его отношениях с людьми нет подлинного чувства, что, несмотря на все усилия, любовь, которую он старается проявить к другим, на самом деле поверхностна? Неужели никто из них хотя бы изредка не испытывает чувства разочарования в себе?

А может быть, я просто одержим стремлением к совершенству и мне надо просто успокоиться и научиться воспринимать жизнь, как она есть, радуясь хорошему и не зацикливаясь на плохом? Возможно, люди с более здоровой, чем у меня, психикой обрели такие отношения с Богом, которые позволяют им вести более уравновешенную жизнь и испытывать менее сильные переживания и внутреннюю борьбу». И все же, глядя на своих внешне благополучных слушателей, я понимал, что среди них есть люди, у которых в жизни далеко не все в порядке. Ведь в любой аудитории, в том числе и среди самых выдающихся и уважаемых людей, как те, которые сейчас слушали меня, непременно найдутся такие, чья жизнь в данный момент отягощена болезнью, конфликтами с детьми, семейными неурядицами или затруднительным материальным положением.

В том зале в первом ряду сидел один мой друг. Он долгое время был миссионером, и тогда он как раз только что завершил свое двадцатипятилетнее служение, которое проходило в довольно трудных условиях. За несколько дней до этой встречи он поведал мне, с трудом сдерживая слезы, что его семейная жизнь полна проблем. Он не представлял, как ему сблизиться с отдалившейся от него женой. Его подрастающие сыновья приспосабливались к жизни в Америке,